Мы договорились, что он встречает нас в аэропорту, но в зале встречающих - никого. Выхожу на улицу: Вильнюс покрыт то ли туманом, то ли снежной пеленой, на площади безлюдно. Вдруг прямо у ступенек притормаживает черный Saab. Saab не является чеченским народным автомобилем, как Porsche или Land Cruiser 200, но тонкий профиль водителя выдает в нем отца, и я спускаюсь вниз.
Он выходит из машины - высокий, худой, в приталенном сером пальто, черном поло и черных начищенных до блеска туфлях (никаких острых носов!). Вежливо здоровается, по-европейски протягивает руку. Да, это он, Деги Дудаев, сын первого чеченского президента Джохара Дудаева, персона нон грата в сегодняшней Чечне, где даже разговор о нем может стоить посмертной экскурсии в центороевский зоопарк. «Я на пять сантиметров выше отца, но так - да, похож на него сильно. Представь, каково это, когда все тебя сравнивают с отцом и меряют по отцу», - улыбается он, и за этой вежливой улыбкой то ли горечь, то ли сарказм.
За окном мелькает довольно однообразный пейзаж окраин Вильнюса - серые панельные многоэтажки, одетые в темное люди. Дудаеву 29 лет. Девять из них он живет здесь, в пасмурной Литве, транзитной зоне, через которую тысячи чеченцев бежали в Европу во время - и, главное, после - войны.
Редактор сайта Ichkeria.info (добавленного в 2011 году к Федеральному списку экстремистских материалов и сайтов) Муса Таипов, один из сторонников чеченской государственности, политик в изгнании и типичный «белый эмигрант» нового типажа, говорит, что в одной только Франции сегодня более 30 тысяч чеченцев - включая его самого. В столице Австрии Вене - около 13 тысяч.
«Власти европейских стран стараются не афишировать количество чеченских беженцев, но я одно время занимался этим вопросом и контактировал с властями, так что могу сказать, что сегодня в Европе живет не менее 200 тысяч чеченцев». Главные страны - Франция, Австрия, Бельгия, Норвегия, Германия. В Прибалтике чеченцы не задерживались, ехали дальше. Но Дудаев-сын никуда не уехал и остался здесь, на перепутье.
От него ждали каких-то поступков в стиле отца, но ничего пока так и не дождались - в чеченской политике он никак не проявил себя, не возглавил ни какого-нибудь правительства в изгнании, ни фонда имени отца, и все эти три дня я пыталась понять, как живет сын человека, в некотором роде изменившего ход российской истории: две войны, крах политиков и генералов, возможно, будущие военные трибуналы.
Дудаев ведет машину уверенно, пристегнув ремень (в Чечне такое законопослушание считается признаком слабости). Спрашиваю, не скучно ли ему здесь, и вообще - почему Литва? Литва потому, отвечает он, что отец с 1987-го по 1990-й возглавлял в Эстонии тяжелую бомбардировочную дивизию стратегического назначения и как раз застал рождение политического движения за независимость Прибалтики. У него тут к тому же была очень хорошая репутация: ему дали дивизию в Тарту в упадочном состоянии, а он за пару лет сделал ее образцовой - в общем, такой антикризисный менеджер.
Генерал Дудаев тесно дружил и с эстонскими политиками, и с литовскими. Был «одним из трех», как его называли в литовской прессе, наряду с Гамсахурдиа и литовцем Ландсбергисом. Связи Дудаева с Прибалтикой оказались крепкими: в Риге есть улица Дудаева, в Вильнюсе сквер его имени, с фирменной прибалтийской иронией расположенный так, что как бы предваряет посольство РФ в Литве, если въезжать в него из центра города.
Закинув чемодан в отель, мы едем обедать. В рождественской Литве градусов 10-15 мороза. Дудаев паркует свой Saab, и мы заходим в маленький ресторанчик в Старом городе, зелеными стенами и черно-белыми фотографиями напоминающий парижское кафе. Высоченный официант, типичный литовец, зажигает свечку, и в полумраке заснеженного Вильнюса мы говорим по-русски о Чечне и о войне.
«Мы и при жизни отца много переезжали - жили и в Сибири, и в Полтаве, и в Эстонии, но если тогда было чувство, что мы везде дома, то сейчас все наоборот: нет отца, нет дома, нигде. Я как вечный странник и на самом деле нигде толком не живу: езжу к матери в Тбилиси, к брату с сестрой в Швецию, на лыжах езжу кататься в Австрию, купаться в Грецию. Я давно мог переехать куда угодно - в Швецию, Голландию, Германию. Несколько месяцев пожил в Париже, все примерял его на себя. Нет, это все не мое. Меня держит здесь то, что... - он замолкает, подбирая правильные слова. - Тут я еще могу слышать русский язык. В Европе меня не покидает ощущение, что я на краю земли, что все дальше от родного дома. Начинается паника: что я никогда не вернусь. Вот из-за русского языка я и застрял здесь». А что вообще для него значит русская речь? «Это может понять лишь потерявший родину, - вздыхает он. - Ты не поймешь. Когда долго не слышишь родной язык, словно испытываешь голод по нему». А где она тогда, родина? «Чечня. Россия», - удивляется он.
Как удивительно. Кто бы сейчас слышал: сын Джохара Дудаева тоскует по русской речи и России. Отец воевал с Россией, а его сын тоскует по ней и мечтает вернуться. Дудаев не согласен. «Отец не воевал с Россией», - тактично поправляет меня он. Говорит, Джохар понимал, что без России Чечня никуда, уважал русскую литературу, служил ее же армии.
Кстати, Дудаев был первым генералом-чеченцем в армии СССР и одним из лучших военных летчиков страны. «Но он хотел партнерства, хотел, чтобы признали право чеченцев жить своим государством, как хотели этого Грузия, Азербайджан, Армения, Литва, Латвия и так далее». Все, кто хотел, получили свою свободу. Кроме чеченцев.
Я вспоминаю слова своего друга-чеченца, который, рассказывая о дудаевском правлении, сказал, что после прихода Дудаева к власти началась страшная смута, и он твердил, что «если остановятся трамваи, значит, введут войска». И точно, в конце 1994‑го трамваи в Грозном остановились, центр отключил республику от своей линии электропередачи, и это было последней мерой вслед за экономической блокадой. А оказавшись в блокаде, республика стала маргинализироваться, и трамвайную артерию города буквально растаскивали по частям, по проводам и рельсам.
«В ноябре или декабре 1994-го, я точно не вспомню, чеченцы живой цепью, взявшись за руки, встали от Дагестана до границы с Ингушетией - хотели обратить внимание мировой общественности, чтобы нас не бомбили, не тронули», - рассказывает Таипов из Франции. «Отец не хотел войны, но видишь, как все вышло», - это уже Дудаев.
Спрашиваю его: будь отец жив и увидь все то, во что превратилась его борьба, не пожалел бы о том, что сделал? Деги долго молчит: в руке сигарета, взгляд вдаль. «Пойми, я не могу судить своего отца. Все тогда кипело и бурлило, все республики хотели свободы. Это было как эйфория...
Отца поддерживали в Кремле. К нему приезжал Жириновский, его принимали высокие чины в Москве и говорили: давай, молодец, вперед. Это подарило некую иллюзию того, что победа возможна. Хотя бы в том виде, в каком ее получил потом Татарстан, в виде автономии. Но получилось, что Чечню втравили в войну. И Россию втравили в войну. А ведь могли же, могли же договориться и сделать соседей верными друзьями, а не врагами, как сложилось потом со многими. И сама Россия была бы сильней».
Дудаев-младший полагает, что для руководства России чеченский вопрос лежал в области геополитики. «Если посмотреть на карту, Чечня расположена так, что не вырежешь ее отдельно, она связана с остальным Кавказом и самой Россией неразрывно. Мы не сможем поставить границы и отделиться от России, будучи окруженными Россией, являясь, по сути, ее частью. Отделить Чечню - посыпятся Дагестан, Ингушетия, Ставрополье. Поэтому, наверное, вопрос стоял для России так остро: не «терять Чечню или нет», а «терять Кавказ или нет». А покорить Кавказ - это старинная забава Российской империи. Поэтому, наверное, и получилась такая рубка».
Нам приносят наконец мясо. Но оно остывает: я задаю вопрос за вопросом, а он, ища ответы, возвращается в прошлое, и этот контраст прошлого и настоящего таков, что ему буквально становится плохо. Вот представьте: сын президента крошечной страны, которая воюет с империей, золотой мальчик, у которого есть почти все, который ездит в школу с охраной, его отца принимают саудовские короли и турецкие политики, прозападные прибалты шлют денег в помощь, армия одной из самых больших стран мира временно бессильна перед горсткой отчаянных вояк, на новом гербе которых разлегся волк.
(«Этот герб у меня на плече, я его вытатуировал, зная, что нам, мусульманам, не полагаются татуировки, и перед похоронами ее обязательно выжгут с тела, но мне уже будет все равно», - хохочет он, туша сигарету в пепельнице.) Этот волк, символ той Ичкерии, просуществовавшей всего несколько лет, вбитый иглой в кожу, - печать верности тому, чему служил отец. «Эти флаг и герб провисели несколько лет, их сняли, но на мне они останутся до конца».
Перефразируя Хармса, «мог бы стать ты королем, но остался ни при чем». Ему, как сыну, досталось скитание, а другому сыну - так же (и теми же) убитого отца - всё. «Я помню Рамзана, кстати. Он такой парнишка был молчаливый, по поручениям Ахмада бегал, с папочкой под мышкой». - «Помогал - в смысле отцу?» - «В смысле да, семейный бизнес», – отвечает он с едва заметной иронией.
Дудаев курит сигарету за сигаретой. Своей издерганностью, профилем, безупречными манерами и безысходной тоской он начинает мне напоминать Эдриана Броди. Вспоминает, как приехал в Чечню первоклассником, как жил на Катаяме (коттеджный поселок по Старопромысловскому шоссе с сиреневыми аллеями), как был счастлив, потому что у него вдруг появилось столько братьев и сестер, и все говорят на чеченском - языке отца, а потом началась война, и он жил в президентском дворце, его сутками охраняли, и вроде и детства почти не было, а ты все равно счастлив, потому что среди своих, дома.
И последние - самые яркие - годы жизни с отцом, как они вместе стреляли в тире, как отец учил пользоваться оружием, все эти разговоры о жизни, да и сама жизнь - на пределе, на пике, на излете. И как итог: «Сколько я видел богатых домов, дорогих машин и европейских столиц, но нигде и никогда я не буду уже так счастлив, как был счастлив у себя на Катаяме».
«А ты не думал о таком парадоксе, что Рамзан Кадыров - и есть продолжатель дела Джохара Дудаева?» - спрашиваю я. Дудаев едва не поперхнулся. «Смотри, - продолжаю я. - Твой отец играл честно, как советский офицер, который знает, что такое честь и достоинство. Он сказал в открытую, чего он хочет. Рамзан поступает строго наоборот: он говорит то, что хочет слышать Москва, заверяет ее в верности, но законы и власть РФ в Чечне уже не действительны. Нет ни горской демократии, ни Российского государства. Чечня - это маленький султанат».
Дудаев смеется: «Прости, я вспомнил, как Джохару кто-то советовал ввести в Чечне шариат. А отец рассмеялся: “Если я отрублю всем чеченцам руки, то откуда мне взять новых чеченцев?” Я знаю: ты хочешь знать, что я думаю о нем. Сейчас я сформулирую, подожди... Когда у меня спрашивают, как я отношусь к Кадырову, я отвечаю: Кадыров смог сделать то, что другие никогда бы не смогли», - многозначительно говорит он.
Тогда я спрашиваю его о том, кем останется его отец в истории Чечни: человеком, вовлекшим народ в бойню, или идеологом независимости? Дудаев долго молчит. Неприятные вопросы, мучительные, над которыми, уверена, он и сам размышлял не раз. «Я думаю, что, как бы ни изменились времена, сколько бы лет ни прошло, мой отец останется тем, кто он есть, - символом свободы, за которую бывает очень высокая цена».
Тяжесть груза, оставленного отцом, не каждому под силу. Старший сын Дудаева Овлур уехал с семьей в Швецию, отказавшись от данного при рождении имени. Овлур Джохарович Дудаев стал Олегом Захаровичем Давыдовым - смешнее, кажется, не придумать. «Никогда не смогу этого понять», - коротко подводит итог Деги.
Дочь Дана вышла замуж, сменила фамилию и, как и полагается чеченской женщине, воспитывает детей и занимается семьей. Деги, младший, остался единственным сыном своего отца, и, хотя фамилия Дудаев приносит ее владельцу немало проблем, а его перемещения по миру рассматриваются спецслужбами через увеличительное стекло, он несет ее гордо, как родовое знамя.
Интервью заканчивается, мы выходим в вильнюсскую темноту, расцвеченную огнями рождественской иллюминации. Дудаев ведет себя как джентльмен и участливо предлагает взять его под локоть. «Слушай, а поехали к Гамсе? Ну ты же просила кого-то из того времени, кто знал отца, семью, меня, а лучше Гамсы все равно никто не знает. Он приехал несколько дней назад, это знак судьбы».
Мы садимся в машину и едем в отель «за Гамсой». Я пока не совсем понимаю, кто это, потом вижу высокого кавказца, который нетерпеливо дожидается нас в лобби и заинтересованно посматривает в окно. Он садится наконец в машину и с ходу начинает острить и шутить с неподражаемым грузинским акцентом. Его лицо кажется мне знакомым, но откуда - убей, не вспомню.
«Юля, знаете, меня очень тянет на остров Святой Елены – когда я там, у меня такое чувство, как будто домой вернулся. Наверное, в прошлой жизни я там умер!» - «У меня такое же чувство было в Стамбуле, когда я посмотрела из окон гарема на Босфор и зарыдала оттого, что никогда не увижу отчий дом». Дудаев, обернувшись, в восхищении: «Ну вы тут и собрались, а!»
Скрипя по снегу, мы идем от машины к отелю «Рэдиссон», чтобы подняться на 22-й этаж, где из огромных окон Skybar будем смотреть на ночной Вильнюс. Там я узнаю, что Гамса - это Георгий, и лишь потом, что это - Георгий Гамсахурдиа, сын первого грузинского президента, подарившего Грузии независимость. Как ехидно подметил фотограф Леша Майшев: «За этим столом не хватало только сына Каддафи».
Их отцы были дружны и мечтали о создании единого Кавказа. «Кавказ - это не Европа, не Азия, это отдельная уникальная цивилизация, которую мы хотим представить миру». Гамсахурдиа, собственно, помогал Дудаеву юридически безукоризненно провести референдум о независимости и выходе из СССР. Гамсахурдиа убили в 1993-м, Дудаева - в 1996-м. Спустя пару недель, уже будучи в Москве, я получу sms от Гамсахурдиа-младшего: «Представь, на совещании силовиков Рамзик сказал, что дает миллион долларов за мою голову. Я что, так мало стою, я не понял, а?:))»
Пока мы с Дудаевым о чем-то говорим, у Гамсахурдиа звонит телефон, и он уходит. Возвращаясь, сияет. «Боря звонил, говорит мне: ну ты придумал чего-нибудь? Когда мы уже что-нибудь замутим, а?» Борей оказывается Борис Березовский. «Откуда у него силы и деньги на замут? - спрашиваю я. - На Первом канале у нас говорят, что беден как церковная мышь и живет на подачки». Грохот смеха сотрясает столик так, что дребезжат чашки. «Боря - бедный?! А на Первом канале не рассказывают, что детей приносит аист, а? Подождите, я пойду и расскажу это Боре!»
На следующее утро Дудаев заезжает за мной в отель, мы завтракаем, официантка спрашивает на русском: «Вам какой кофе?» «Белый», - отвечает Дудаев. Я вопросительно смотрю на него. «А-а-а, - смеется он, - белый - это с молоком. Черный - без молока. Так литовцы говорят. Знаешь, я говорю на шести языках, жил в разных странах, у меня в голове - как в котле - смешались традиции, культуры, выражения, иногда возникает такая путаница, знаешь, иногда просыпаешься и не сразу понимаешь, где ты и кто ты. Вот так у меня и бывает».
Живя в России, он говорил на русском, потом несколько лет жизни в Чечне - на чеченском, потом Грузия, следовательно, выучил грузинский, потом английский колледж в Стамбуле («первый год молчал, потому что все преподавание на английском, а откуда он у меня был, английский? На второй как заговорил!»), потом Высший дипломатический колледж в Баку («турецкий и азербайджанский почти идентичны, их легче всего было выучить»), потом литовский («вот это язык не для нашего уха, но я уже как полиглот, я где хоть чуть-чуть живу, начинаю говорить на языке»).
Мы заезжаем в пустой офис его компании VEO, специализирующейся на солнечной энергии, установке и продаже солнечных генераторов и панелей. «Раньше занимался логистикой, потом решил заняться альтернативной энергетикой, мы партнеры немцев, они сейчас впереди всех в sun energy». Серый ковролин на полу, компьютеры, офисная техника - все как будто нарочно в серых северных тонах. Квартиру он снимает рядом, в недостроенной зеркальной многоэтажке, одно крыло заселено жильцами, два других - пустые, с зияющими бетонными глазницами.
«Из-за финансового кризиса бросили стройку, это прибалтийский такой прагматизм», - смеется он. Рядом обледенелый, пустынный, как ожившая картинка поверхности Луны, продуваемый ветрами проспект Конституции с зеркальным небоскребом Swedbank. Квартира - технологичная студия с окнами от пола до потолка - холодная и необжитая, солнце в окна не светит, потому что его здесь, видимо, не бывает совсем. Это перевалочный пункт для вещей, сна, но никак не «мой дом - моя крепость». Здесь, кажется, нет ни одной личной вещи, говорящей о хозяине.
«Нет отца, нет дома, нигде», вспоминаю я. В серебристом «макинтоше» смотрим огромный архив фотоснимков: Джохар Дудаев после первого полета на истребителе, в кабине пилота, в строю (все смотрят прямо, он единственный развернут корпусом и смотрит в сторону, и так на многих снимках, точно наполеоновское «это не я иду против течения, а течение против меня»), вручение генеральского звания; потом Грозный, политика, щегольской костюм, горящие глаза и восторженные слушатели...
На чернобелых снимках маленький Деги в генеральской фуражке отца на руках чеченской публицистки и соратницы Джохара Марьям Вахидовой, подпись под фото: Little general. Самая большая серия снимков хранится в папке Daddy and me.
Выходим, и я замечаю, как Дудаев быстро, автоматически открывает-закрывает дверь, выключает освещение на лестничной площадке, бегом спускается, быстро едет, все время что-то пишет в своем смартфоне, словно боится остановиться. Говорю ему об этом. «Если останавливаешься, начинаешь вспоминать, думать, рефлексировать, потому я все время в движении: бизнес, друзья, спортзал, аэропорты. Чечня - как табу. Я вчера с тобой несколько часов проговорил о Чечне и вышел из строя. Это та боль, понимаешь... которая не пройдет никогда».
Этот день мы решаем провести в дороге, едем к Тракайскому замку. Выезжаем на трассу - по обеим сторонам стоят заснеженные сосны и ели: старые, вековые, под тяжелыми шапками и молодняк, присыпанный снежком. «Расскажи про Чечню, как там сейчас?» - вдруг просит он. Я рассказываю - долго, обстоятельно, он не был там с 1999-го, с начала второй войны. Он слушает, молчит, потом задумчиво произносит: «Знаешь, а может, и хорошо, что сейчас там так...»
Закутанные литовцы пританцовывают от холода, а Дудаев в легкой трикотажной куртке с искусственным мехом: «Да нет, я не мерзну, правда, мы когда жили в Забайкалье, мать меня в комбинезон укутывала и спать на балкон отправляла, на 40-градусный мороз. Ну творческий человек, что сделаешь», - улыбается он.
Возле озера у Тракайской крепости - торговые шатры, я заглядываю, чтобы купить детям подарки, а Дудаев, узнав, что у меня двое сыновей, скупает гостинцы от себя: деревянный пистолет с натянутой резинкой, который издает вполне правдоподобный звук, деревянный рыцарский топорик, меч и рогатку, из которой можно подстрелить слона. Я протестую. «Не спорь, это же мальчишки! Они должны с детства привыкать к оружию и быть с ним на "ты". Тем более, знаешь, времена такие, все идет к большой войне, - я смотрю на его вдруг ставшее серьезным лицо. - Мужчин надо воспитывать с детства».
Он рассказывает, что в третьем классе у него в портфеле лежал старенький ТТ, а сам он разбирал и смазывал маслом пистолеты охраны. Любовь Джохара Дудаева к оружию известна: став президентом, он разрешил владеть им всем мужчинам от 15 (!) до 50 лет. Покидающая республику советская власть оставила после себя военные части и склады с оружием, которые с большим энтузиазмом растащили местные.
Как пишет полковник Виктор Баранец в книге «Генштаб без тайн», Кремль пытался разделить оставшееся в республике оружие по принципу 50 на 50, и Ельцин отправлял на переговоры с Дудаевым министра обороны Грачева, но тот якобы «не успел», и к 1992 году 70 процентов оружия было растащено. К началу войны республика была полностью вооружена, и во вторую войну многие чеченцы «поливали сады маслом» (шутка, которую поймет каждый чеченец). Сам Деги к началу боевых действий получил в подарок от отца пистолет Astra A-100, сделанный по заказу ЦРУ в Испании: «Для меня он лучше всех стечкиных и глоков за точность попадания, возможность установки лазерного прицела сенсором на ручке, отсутствие предохранителя и за размер».
Вечером мы встречаемся втроем. Я достаю свой диктофон, Гамсахурдиа для подстраховки второй. «Мой отец, - начинает рассказ Дудаев, - дружил с Гамсахурдиа, и когда год спустя после референдума и выхода Грузии из СССР Звиад конфликтовал с промосковским Шеварднадзе, его семья оказалась в опасности. Он просил убежища в Азербайджане, ему не дали.
В Армении семью Гамсахурдиа приняли, но под натиском Москвы должны были сдать его. Со дня на день самолетом из Еревана их должны были отправить в Москву и арестовать. Или убить. Тогда отец послал свой личный самолет и шефа охраны Мовлади Джабраилова в Ереван с приказом «без Гамсахурдиа не возвращаться». Тот ворвался в кабинет тогдашнего президента Армении Тер-Петросяна, достал гранату и взялся за чеку».
«Да-да, так и было, - продолжает Гамсахурдиа. - Сказал, что отпустит чеку только тогда, когда вся наша семья приземлится в аэропорту Грозного, и так несколько часов сидел напротив президента Армении, пока из Грозного не сообщили, что все на месте, приземлились. Охрана хотела арестовать его или застрелить, но Тер-Петросян сказал: это мужской поступок, пусть возвращается домой. Вай, Юля, представь, какие были времена, а? Времена мужчин и настоящих поступков!» Так Гамсахурдиа спаслись и несколько лет жили в президентском дворце Джохара.
Дудаев вспоминает тот момент, когда семья изгнанника Гамсахурдиа приземлилась в Грозном. «Георгий спустился с трапа самолета и, подняв брови, осмотрелся кругом: это был точно кадр из фильма «Один дома», помнишь, когда герой понимает, что ему предстоит Рождество в Нью-Йорке без родителей. Такой пухлый был мальчик, спокойный с виду, но я, как увидел его, сразу понял: этот парень зажжет!»
Несколько лет дружбы в разбитом бомбежками Грозном под гул военных самолетов, детство, проведенное в четырех стенах и с вечной охраной. «Да не было у нас детства, не было! Вот, вспомнил, вспомнил эпизод из детства!» Дальше рассказывают хором: «Георгий стащил бутылку коньяка, и мы распили его на двоих: мне было 10 примерно, Георгию - 13. И чтобы спастись от Аллы (Дудаевой. - Прим. GQ), мы забрались в отцовский ЗИЛ и там уснули на заднем сиденье. Нас так все искали, чуть с ума не сошли, думали, нас похитили, представь! А мы нахрюкались до потери пульса и уснули. Это был наш такой бунт!»
Уехав в Прибалтику, Дудаев поступил на факультет IT. «А куда еще, я все время сидел взаперти и общался с компьютером». Пережить то острое чувство близости смерти, которое бывает только на войне, в обычной жизни сложно, но можно: Дудаев увлекается сноубордингом и гоночными мотоциклами. На своем Honda CBR 1000RR он разгоняется почти до 300 км/ч. Гамсахурдиа как-то вдруг откровенничает: «Я, когда мне плохо совсем, приезжаю наверх (в горы. - Прим. GQ), в безлюдное место, и кидаю в ущелье гранаты, и этот грохот, взрывы, они меня успокаивают».
Дудаев и Гамсахурдиа младшие вспоминают, как их отцы, сидя вечерами на кухне, рисовали на бумаге большие планы: Конфедерация кавказских народов, новая идея для всей кавказской цивилизации (горский кодекс чести, этикет, культ старших, свободное владение оружием), помноженные на светскость государственного устройства, Конституцию и демократию (тут тон задавал Гамсахурдиа, дворянского рода, белая кость, номинированный Хельсинкской группой на Нобелевскую премию мира в 1978 году).
В 1990-м Джохар Дудаев вернулся со съезда непредставленных народов, проходившего в Голландии, с эскизом нового чеченского флага и герба: 9 звезд (тейпов) и волк, лежащий на фоне солнца. («Немудрено, что чакра у него открылась именно в Голландии», - шутит Деги по поводу озарения отца.) Алла Дудаева (это факт малоизвестный) взяла эскиз и нарисовала герб в том виде, в котором он сейчас известен. «Она равнялась на Акелу из «Маугли», сделала волка грознее, чем было у отца». Сумасшедшее время, запредельный градус чувств. «Отцы мечтали, что создадут совершенно новое образование на политической карте мира». Маленькую, но гордую птичку - как в той притче.
В какой-то мере можно сказать, что у Гамсахурдиа это получилось: Грузию отделял от России Большой Кавказский хребет, а до Чечни имперская рука, точнее ракета, дотянулась беспрепятственно. И если Дудаев-младший пытался убежать от прошлого, занимаясь бизнесом, скитаясь по миру, храня воспоминания в серебристом «макинтоше», то Гамсахурдиа и вправду «зажег». Являясь активным членом команды Саакашвили, он был одним из инициаторов введения безвизового режима сначала для жителей Кавказа, потом в целом. Одно время был объявлен РФ во всемирный розыск по линии Интерпола: кадыровцы обвиняли его в поддержке чеченских террористов в Панкиси. Сам он представляется - «единственный чеченец-грузин», то бишь человек, занимающийся чеченским вопросом в Грузии.
«Вы знаете, наверное, что, для того чтобы чеченец покинул родину, должно было произойти что-то сверхъестественное», - говорит Таипов по скайпу из Франции, где живет с 2004 года. «Так вот в 2004-м, когда был убит Ахмад Кадыров и назначили его сына, случилось следующее: все, кто в 1990-е были патриотами и выступали за независимость - а это в массе своей была интеллигенция, все поняли, что пощады не будет. Мы были свободными, а они нет, понимаете? Потому 2004 год - это вторая волна эмиграции, самая мощная за всю историю чеченского народа. Свободные бежали».
Тут снова возникают невольные параллели с белой эмиграцией, которая продавала фамильные драгоценности за гроши, только бы успеть спастись от тех, «кто был никем, тот станет всем».
«Много ошибок совершает молодое государство, - говорит Гамсахурдиа. - Миша тоже совершил ошибки, конечно, без них не получается, но все-таки он сумел построить правовое государство, заложил фундамент. Джохар тоже совершил ошибки, но он смог тогда заложить основы демократического общества, основы нравственности, которые потом стали яростно разрушать».
Дудаев, например, категорически запрещал пытки пленных. «Он говорил так: в чем вина того солдата, которого Родина послала сюда, по приказу, по разнорядке? Его кинули в мясорубку, он выполняет приказ - зачем зверствовать и унижать его? Однажды он прикладом надавал по рукам Руслану Хайхороеву, полевому командиру из Бамута, за то, что тот позволил себе зверство в отношении российских военнопленных. Если бы отец увидел, как сегодня один чеченец может позволить себе надругаться над другим...» - и над столом повисает тягостное молчание.
Российская пропаганда костерит Саакашвили за поддержку сепаратистов, «террористическое гнездо» в Панкисском ущелье, подозревая происки то ЦРУ, то черта, а все на самом деле просто и сентиментально: это благодарность мальчика с грустными глазами, вышедшего из самолета и держащего за руку отца, спасшим его чеченцам, когда предали и отвернулись все вокруг, а чеченцы - нет. Так что когда в 2010 году Саакашвили сорвал аплодисменты на выступлении в ООН, озвучив «идею Единого Кавказа», мы теперь понимаем, откуда она, эта идея. Из кухни президентского дворца в Грозном, из далеких 1990-х.
Мы сидим в баре «Калифорния», рядом шумная компания литовских баскетболистов, пьем айриш-кофе. («Напиток английских разведчиков», - комментирует Гамсахурдиа.) Приносят счет, и Дудаев, как ястреб, перехватывает чек, чтобы, не дай бог, не заплатил Гамсахурдиа.
Когда он отходит к стойке расплатиться, я слышу Георгия: «Это потому, что он здесь живет, а я приехал в гости, и он вот так меня принимает в гостях, кавказское гостеприимство! Джохар идеально воспитал его, у него честь и порядочность на первом месте, вот это офицерское, понимаешь? Мне кажется, поэтому он держится от всего в стороне, потому что видит грязь на расстоянии и хочет ее обойти».
Возвращаемся в отель за полночь, Вильнюс мерцает снегом и огнями, справа белой горой высится Кафедральный собор, католические кресты, сугробы, люди идут домой. И в этот момент я понимаю, почему Дудаев так и не стал настоящим эмигрантом, не уехал далеко и навсегда, не посвятил себя мемуарам, оппозиционной деятельности, не стал сколачивать капитал на имени отца. Почему он застрял в этой сонной Литве, на снежном полустанке, в этой транзитной зоне, тоскуя по русской речи, любя Россию и свою маленькую Чечню бескорыстно и честно, так, как может любить только потерявший свой дом.
Сегодня Алла Дудаева получила политическое убежище в Литве. В Вильнюсе, в доме старшего сына Овлура, где она живет, много зеленого цвета и папиных вещей. Подсвечник с двумя свечами теперь стоит в кухне на подоконнике, – стилизация русской девушки в сарафане – это первый совместный семейный подарок Дудаевых, купленный ими в Питере. Настоящие чеченские кувшины и давний чайный сервиз – всем этим вещам повезло остаться «жить». Мир XXI столетия спокойно наблюдает террор великой державы против малочисленной нации, называя это “борьбой с мировым терроризмом”. На маленьком клочке земли размером 130 км на 130 км уже некому жить, и некому приходить на могилы их мужей, братьев и сыновей. Алла Дудаева научилась общаться с миром через Интернет, она не может молчать об этой войне... Алла Федоровна готовила картошку по-крестьянски, как это делала ее бабушка-россиянка. На большом круглом столе уже стояли тарелки с горячим куриным супом и домашней лапшей, нарезанный тонкими ломтиками хлеб, салат из овощей, яблоки и конфеты. В гостиной был включен телевизор. …Мы не услышали, о чем Владимир Путин говорил с большого экрана – не успели включить звук Алла Дудаева всегда смотрит новости на российских каналах. А я сразу взялась вытаскивать из рюкзака фотоаппарат, картинка-то какая: она – без права возвращения на свою родину, и человек, отдавший приказ «мочить чеченцев в сортире»! Увидев, что я навожу объектив, Алла Дудаева сказала: - Я сейчас, - и тихо вышла из кухни. - Теперь я одета, как чеченка, - вернувшись, сказала пани Алла. Пани Алла, вы одеты как чеченка. Но вы ведь русская? Да, русская. Но вся моя жизнь прошла с чеченским народом. В 1967 году я с Джохаром познакомилась, уже прошло почти одиннадцать лет после его гибели, я постоянно с его народом, с его детьми, и все мои друзья – чеченцы. Я полностью приняла их менталитет, и я себя не отделяю от чеченского народа. И они уже меня не считают русской. Я знаю русских, которые стали братьями чеченцам. И когда я молюсь, когда делаю намаз, вспоминаю имена всех, кто погиб. Это лучшие воины, мужчины чеченского народа. Я начинаю с имени Джохар и говорю: «Аллах, благослови их газават, - и перечисляю, Джохара, наших погибших охранников Максуда, Магомета, Сэйди, перечисляю имена многих гвардейцев, родственников Аслана, Беслана, Висхана, Умара, Лечу, Шамиля, Тимура, Асламбека... Называю также друзей, погибшего Лом-Эла то есть, русского Леню, принявшего ислам и многих других». Я называю всех, кто был рядом с Джохаром, и тех, кто погиб во время первой войны чеченской, и во второй. Всех, кого я знала. И называю последние имена Аслана Масхадова и Шамиля Басаева. А сейчас и Литвиненко. {1} Александра Литвиненко? Почему вы за него молитесь? Потому что он принял ислам. Он сделал неоценимое для чеченского народа – открыл огромный обман о взрыве домов в Москве, из-за которого началась вторая война. Ради этой правды он отдал свою жизнь. А в Коране написано, что "тех, кто идет по прямому пути, я забираю не мертвыми, а живыми. Об этом говорил и Джохар. Вы были лично знакомы с Александром? При каких обстоятельствах вы познакомились с Литвиненко? Это было во время моего ареста в Нальчике, после гибели Джохара. Мы должны были переехать в Турцию, но меня задержали, потому что у меня был паспорт на девичью фамилию Куликова. Литвиненко был следователем, и ему нужно было допросить в Кисловодске, куда меня перевезли после заявления Шамиля Басаева о том, что он придет в Нальчик, чтобы освободить меня. Российские спецслужбы очень испугались, и тайно перевезли меня в Кисловодск. Туда приехал Литвиненко, о нем очень хорошо отзывались, даже охрана. Почему вы поверили Литвиненко? Он был совершенно не похож на человека из КГБ. Он был очень светлым, открытым человеком и очень обаятельным. Хотя странности были. Он представился так: «Я Александр Волков. Вам это ни о чем не говорит?» Это, видимо, для него было знаком, потому что у нас на флаге чеченском волк. Поэтому он взял себе его как вторую фамилию, как полагается ФСБшнику, – Волков. Потом мы с ним долго говорили... Он сказал, что после смерти Ельцина его именем никто площадей и улиц не назовет. Я думаю, что нормальный ФСБшник такого бы не сказал. Он всем сердцем сочувствовал нашей освободительной борьбе. А вы встречались с российскими президентами – с Ельциным, Путиным? Я их видела лишь по телевизору. В Ельцине было больше смешного, чем страшного. А над Путиным, наверное, никто не смеется. Путина боятся. Но Путин посмеялся над чеченским народом? Он его унизил – этим своим «будем мочить в сортире». Чеченцы никогда не прячутся в сортире. И в отличие от российских, не то что солдат, а даже ФСБешкников, черные маски на лица не одевают. Когда арестовывают чеченца, то российские оккупанты одевают ему на голову мешок. Только для того, чтобы люди по телевидению не увидели благородное лицо стройного чеченского воина, и не сравни вали их с оплывшими от водки лицами наемников и квадратных российских генералов. А когда впервые появилась фамилия Путина в разговорах чеченцев? Что о нем говорили тогда и сейчас? Путин появился, когда Ельцин выбирал себе приемника. О нем никто ничего не знал... Тогда больше говорили о мэре Москвы Лужкове и Примакове, но их как-то очень быстро заставили уйти в тень. Это вызывало некоторые опасения...Вернее способ, которым воспользовались, тогда был многим непонятен. Теперь уже ясно и до отвращения просто все, что делалось в то время. Второй чеченской войны можно было избежать? Джохару не хватило 20 минут жизни, чтоб закончить войну. Именно столько времени ему надо было, говорил он, чтобы встретиться с Ельциным и убедить его остановить войну. Джохара к российскому президенту не допустил о его окружение. В книге «ФСБ» взрывает Россию» есть фраза Литвиненко о том, что «Россия не сможет выиграть эту войну». Вы тоже так думаете? Или чеченцы уже проиграли? Чеченцы не проиграли, сопротивление продолжается уже 4о3 года, начиная от Бориса Годунова с 1604 года. То, что сейчас в Грозном Рамзан Кадыров и Алу Алханов – ставленники Кремля, точно так же там были Хаджиев и Завгаев, ничего не меняет. Они в действительности все временщики. Эту войну не остановить, она длилась века. А сейчас борьба уже перехлестнула границы Ичкерии: идут зачистки в Нальчике, в Дагестане, по всему Кавказу. А кавказцы – очень гордый народ, и месть за убитого или униженного все равно когда-нибудь произойдет. Там ничего так просто не прощается, как в России. Потому что там много родственников у каждого. Это в России каждый живет сам по себе, убили сына - кормильца, и все. А на Кавказе за каждым человеком стоит целый род, который помнит, когда убили, кто и за что. {2} Ваши дети по паспорту граждане России? Да, к сожалению… Но мне стыдно называть себя русской. Стыдно за бомбежки и за массовые убийства мирного населения в Ичкерии, за пытки в фильтрационных лагерях. Сегодняшняя Россия мне не нравится. Самим русским, наверное, стыдно появляться в республиках, где были войны, потому что их ненавидят там. И заслуженно. За действия политиков, и российского правительства страдает русский народ. И мне жаль его. Вы действительно считаете, что русским стыдно? Но ведь солдаты продолжают и продолжают ехать в Чечню, все российские фильмы показывают ужасных чеченцев, без разбору вырезающих детей и стариков. Кому стыдно? Путину стыдно? Путину не стыдно. Людям стыдно, что они не могут защитить своих детей. Их сыновей туда увозят насильно. Молодых призывников, не могут никак собрать по всей России. Ни одна российская мать не хочет продолжения этой жестокой кровавой войны. И наверно, не спит ночами: молится так же, как и чеченская чей сын скрывается в горах. Существует мнение, что сегодня среди российских призывников есть наемные убийцы. Кстати говоря, из видеоархивов НАТО и по свидетельствам очевидцев известно, что во время войны на Балканах в средине 90-ых там происходили зачистки, как теперь в Чечне. Тогда на стороне православных сербов воевали российские добровольческие отряды (РДО-1 и РДО-2). Их еще называли «викэнд-четники». То есть, это означало, что наемники «работали» с понедельника по пятницу, а в пятницу вечером сербское командование показывало пальцем где-нибудь на карте мусульманское селение, на котором «русский легион» за выходные мог «отдохнуть». С этими людьми наемники делали все, что хотели: они насиловали женщин, они отрезали головы и гениталии у мужчин, они убивали детей… Обо всем этом есть задокументированные свидетельства. И, судя по фактам, изложенным в книге «Вторая чеченская» убитой в Москве российской журналистки Анны Политковской, все это происходит и в Чечне. Что вы об этом знаете? А насчет наемников вы абсолютно правы. В первую чеченскую не насиловали так женщин и и молодых мужчин, чтобы унизить и оскорбить чеченцев. Это происходит в фильтрационных лагерях,отрезают головы и другие части тела, и пытают, - таких случаев тысячи. И вы продолжаете утверждать, что российской армии стыдно? Не российской армии, а народу российскому. Не все одинаковые, и если бы им не было стыдно, то не появлялись бы такие люди как Анна Политковская, как Александр Литвиненко. Возьмите Юшенкова, которого расстреляли, или Юрия Щекочихина, который был отравлен. Галина Старовойтова, Дмитрий Холодов, Влад Листьев – это все наши защитники, все они убиты. Уничтожаются лучшие представители народа российского, которые могли бы объяснить, стать учителями и повести за собой. А ставка делается на невежество народа, на то, что многие не разбираются в происходящим. И пропаганда российская работает, называя чеченцев, международными террористами. Но, в действительности, теракты устраивала сама Россия для того, чтобы начать русско-чеченскую войну, российские спецслужбы сами взорвали дома в Москве и в Волгодонске, а в Рязани не успели Первые покушения на Джохара Дудаева были организованы ими же. Это были первые теракты, но мы потеряли им счет еще в 1994 году, когда по ночам подвешивались бомбы просто к деревьям или к ограде общественных зданий. Для дестабилизации обстановки в республике. Почему Европа, почему мир отвернулись от Чечни? Они не отвернулись. Они просто нейтральны. Безучастно смотрят, как наш народ уничтожается, и не предпринимают никаких шагов. А сейчас еще российский газ пойдет в Германию. Что удивительно, маленький чеченский народ не испугался Россию, а вся огромная Европа боится. Вы считаете, что чеченские войны происходят из-за денег? Война из-за нефти, значит, из-за денег. Говорят, что Россия скрывает истинные запасы нефти в Чечне, которых там значительно больше, чем официально преподносится. Причем нефть высшего качества. {4} Ваш муж, Джохар Дудаев - он был должен России? За что именно его убили? Они просто не хотели, чтобы Чеченская республика стала свободной и сама распоряжалась нефтью. В советский период только пять процентов оставалось чеченскому народу, а все остальное шло в Москву. Тоже самое происходило в Украине. Живя в Полтаве, я поражалась тому, что такие богатые колхозы, такая благодатная, красивая земля, а в магазинах только хвосты и уши от коров. Как-то я подошла и спросила у продавщицы: «А где же все остальное, то, что посередине?» Она мне ответила: «Москва забирает». Украина кормила Москву мясом, хлебом и молоком, как и Чечня кормит Россию нефтью. Раз уж речь зашла о нефти, то говорят, что в Грозном вы достаточно небедно жили со своим мужем. Каким был ваш дом в Грозном? (смеется) Мой дом в Грозном ничем не отличался от домов, которые стояли рядом. Пожалуй, только большой куст диких роз, который перевешивался через наш забор. Алые розочки горели как огоньки, их издалека было видно на улице Ялтинской. А так… Обыкновенный коттедж, таких рядом было много...однотипных. Чтобы купить половину этого дома, нам пришлось продать новые «Жигули». Мы продали машину и купили половину этого коттеджа. А в президентской резиденции, отремонтированной, очень красивой, мы не жили. Мы приняли семью Гамсахурдия – опального президента Грузии, которому Джохар предложил поселиться в резиденции. Потому что гостям в Ичкерии всегда лучшее место. {3} У грузин, кстати, такой же подход к гостям. Да, я была в Грузии грузины очень интересный народ. Мне нравятся их дворики, тесные, как ласточкины гнезда. Когда мы были беженцами, жили в одном из таких домиков. Двор, в котором соседи перекликаются друг с другом, зовя на грузинские лепешки – это прекрасно. В Грузии потрясающие женщины: очень интеллигентные и образованные. Они ходят друг к другу в гости, пьют кофе и гадают на кофейной гуще. (засмеялась). Вам гадали? Мне гадали, да. И все, что сказали, сбылось. Обо все этом она написала свою книгу. «Написала для того, - говорит Алла Дудаева, - чтобы российский народ понял и полюбил чеченский народ так, как люблю его я. Вы знаете: приходит много отзывов от русских на мою книгу по Интернету. Мне очень приятно, что меня понимают». В России около ста тридцати шести миллионов населения, и вы считаете, что несколько отзывов означают понимание? С 1991 года, уже пятнадцать лет, люди, которые вначале нам сочувствовали, изменились. В начале даже весь Союз российских кинематографистов поставил свои подписи против русско-чеченской войны. Но потом началась волна с этими подставными терактами против чеченского народа, со взрывами домов, о которых говорил Литвиненко. И пошла планомерная пропаганда войны. Возмущенные этими взрывами, многие россияне эту войну поддержали. А сейчас люди потихоньку прозревают. И многие перестали верить, что чеченцы взрывали дома в Москве и убивали детей в Беслане. Посмотрите на женщин Беслана. Они два года вели суд, чтобы осудить тех, кто дал приказ стрелять. Ведь они были свидетелями того, что произошло в Беслане, знают, кто руководил действия террористов. Это был рыжий полковник славянской внешности, который на русском языке отдавал приказы, тем, кто с ним захватил школу... Этот штурм школы, очень мало транслировали по каналам российского телевидения, показывали только спецназовцев несущих детей. Я знакома с полной версией последнего разговора Андрея Бабицкого с Шамилем Басаевым, когда тот был еще жив. Басаев не отрицал, что захват школы – это спланированная им операция. В данном случае я могу себе позволить не поверить. То есть? Вы отказываетесь верить потому, что вам это не выгодно? Не потому. Я хорошо знаю Шамиля Басаева и читала его письмо, опубликованное в одном из чеченских сайтов он предлагал начать переговоры президенту России Путину. И называл ряд условий, последним написал, что ради начала мирных переговоров готов взять на себя взрывы двух домов в Москве. Вас это не наводит на мысль, что Шамиль мог взять на себя Бесланский теракт, за то, что ему пообещает Москва? А возьмите президента Аушева (Руслан Аушев, экс-президент Ингушетии, единственный, кто пошел на переговоры с террористами, захватившими школу, и вывел живыми 26 маленьких детей и их мам. – Ред.), который там побывал одним из первых. Он не из тех, кого туда приглашали российские власти, просто пришел по наитию сердца. И тут же опубликовал сообщение по всем сайтам о том, что там нет ни одного чеченца и ингуша. Ни чеченского, ни ингушского языка, захватившие школу не знали. А любой чеченец или ингуш знает свой язык с рождения. Иначе говоря, официальная версия Бесланского теракта очень сомнительна. Выступая тогда в Стамбуле, я говорила, что не верю, что Шамиль Басаев или его люди принимали участие в захвате Бесланской школы. Несмотря на официальный запрет российского руководства, была создана федеральную Парламентскую комиссию по расследованию трагедии в Беслане, прошло больше месяца... И тут, вдруг неожиданно появилось заявление Шамиля... Как будто для того, чтобы расследование не проводилось. Если есть тайна, значит, она кому она нужна... Но ведь вы не станете отрицать, что среди чеченцев есть террористы. Норд-Ост, например? В Норд-осте действительно были люди, завербованные Россией еще во время первой войны и обманутые ими чеченцы и чеченки. Они думали, что делают благо для своего народа, жертвуя собой во имя мира в Икерии. Они на это пошли,чтобы остановить войну и зря отдали свои молодые жизни. Там принимал участие некий Ханпаша Теркибаев, который, ушел живым и невредимым. Он сам, не скрывая, рассказывал об этом. И даже работал при российской Госдуме какое-то время. Позже он был убит, видимо спецлужбами в Баку, однако, по официальной версии российских СМИ, погиб в Ичкерии во время автомобильной аварии. А вы никогда не задавали себе вопрос, зачем надо было контрольным выстрелом в голову добивать, уже отравленных газом "террористов", ведь они никакой опаности уже не представляли? Норд-Ост – это теракт, который организовывала сама Россия внутри страны. Но кроме этого Россия совершает теракты на территории бывших республик СССР и даже за рубежом. Возьмем к примеру, убийство Зелимхана Яндарбиева: это явно террористический акт, причем международного масштаба. Действия российских спецслужб приобретают все более дерзкий характер... Отравление радиактивным полонием 210 Александра Литвиненко можно назвать еще одним актом международный терроризма. Возмутительно и то, что они узаконены последними, сравнительно недавно принятыми Госдумой двумя поправками, об уничтожении террористов и их пособников за рубежом. Англия назвала действия российских спецслужб "государственным терроризмом. Вдова Джохара Дудаева после гибели мужа была вынуждена скрываться. Друзья семьи тайно переправляли ее с детьми сначала в Киев, затем – в Литву. И все это время, она мечтает вернуться в Ичкерию, – чтобы быть вместе со своим народам. Алла Федоровна, когда ваши дети и вы планируете вернуться в Чечню? Когда она станет свободной. Я молю Аллаха дожить до этого счастливого события. Я бы не хотела, чтобы дети туда вернулись. Они и сами туда сейчас не очень стремятся. Я же очень много думаю об этой земле и очень тоскую по ней. Наверное, потому, что у меня больше воспоминаний. И я надеюсь, что мирные переговоры все-таки начнутся. Вы верите, что сегодня эти переговоры возможны? Да, верю. Не зря Джохар отдал за мир в Ичкерии свою жизнь... Лучшие уходили на верную смерть с верой, что мечта о мирных переговорах осуществима. И были убиты Россией. Но пока русские не договорятся с теми, кто остался и воюет в горах, мира на чеченской земле не будет... В последнее время активизировалась российская пресса, и ваше имя снова на слуху. С чем это, по-вашему, связано? Этого следовало ожидать. В 2оо3 году, я обратились к правительству Эстонии, с просьбой предоставить мне гражданство. Прошение рассматривалось в течении трех лет. Из-за нашей семьи, был даже принят новый указ, согласно которому, иностранные граждане, проживающие на чужой территории, могут получить в короткое время гражданство за особые заслуги. Я была приятно удивлена этой новостью, потому что были отмечены особые заслуги Джохара Дудаева. Мне было действительно приятно, хотя это уже не было так актуально, потому что вид на постоянное жительство мне дала Литва. Русские очень не хотели, чтобы власти Эстонии давали гражданство семье Дудаева, шли комментарии в прессе против нашей семьи. Теперь вот за нас снова взялись. В прибалтийских странах очень много бывших сотрудников КГБ осевших здесь еще с прошлых времен. И тоже самое в Украине. Кстати, об Украине. Известно, что ваш муж служил в Полтаве в советские времена. Вы были на территории Украины сразу после смерти мужа? Да, я приехала в Киев в 1996 году в самое красивое время... был май, июнь. Я тогда была со своим зятем Мовсудом, он меня вывез из Москвы. Я помню, в это время принимался флаг Украины и гимн Украины. Да, это принималась Конституция Украины, 28 июня 1996 год. Я тогда думала, что, конечно важно, чтобы у украинцев был свой гимн и ваше красивое желто-синее знамя. Некоторые депутаты хотели оставить знамя красного, коммунистического цвета. Очень долго не могли прийти к общему решению. Поэтому бывший президент Украины оставил депутатов в парламенте на всю ночь, что бы они решили... А страна ждала... И вдруг в семь утра по радио, прозвучала музыка - пела Нина Матвиенко песню «Рэвэ та стогнэ Днипр широкий». Это означало, что украинские символы победили, украинская Конституция победила. А там, в парламенте, были наши друзья, депутаты, которые раньше были знакомы с Джохаром, и журналисты. И радовались мы все вместе! Как раз тогда Россия печатала в прессе о "пропавшей из Москвы жене Дудаева", и о том, что я объявлена в розыск. Мне приходилось скрываться. А наши украинские друзья – депутаты долго думали, как меня переправить в Литву. В конце концов было решено отвезти нас на время в Карпаты, в Шешоры. Это одно из самых знаменитых карпатских мест... Ваши зеленые горы не такие высокие и скалистые, как Кавказские. Но хрустальные ручьи, текущие по карпатским ущельям очень похожи на Ичкерийские... Меня поразили украинские домики, похожие на пасхальные пряники, такие аккуратные и красивые. Я помню, как приехал к Николаю, у которого мы жили, его брат с женой. Они рассказали одну историю о семье командира – бандеровца, расстрелянного на берегу речки Тысы. Он скрывался с беременной женой в гроте над ручьем, там она родила девочку и передала ее людям. Кто-то их предал и через несколько дней, прямой наводкой начала бить артиллерия с противоположного берега, их завалило камнями и они погибли. А эта девочка выросла, и вышла замуж за брата Николая. И я подумала, Боже мой, как повторяется история Украины и Кавказа! Вы страдали так же, как и мы. Так же, скрывалось наше сопротивление в чеченских лесах и горных селах, когда нас бомбила российская авиация. Когда на другой день мы подошли к их могиле, с простым деревянным крестом, я тронула цветочный венок за бумажные белые лепестки. Они, как-будто очнулись и задрожали, как живые... что-то дрогнуло и во мне им в ответ. Наверно, моя душа. А почему вы не сказали Литвиненко, когда он вас допрашивал в 1999 году, где находится могила Джохара? Этого он и не спрашивал. Но, если бы даже и спросил, то я бы не сказала. Им важно было узнать, что Джохар мертв. А я боялась, что они могут вырыть его и глумиться над телом. Мы специально похоронили его тайно, и мало кто знает, где находится могила. А вы знаете, что тела погибших командиров, как и тела чеченских узников тюрем, не выдают родственникам. Видимо, чтобы скрыть факты побоев, от которых они умерли. Но почему не выдают, тело Аслана Масхадова, погибшего во время боевых действий? Чтобы сделать больнее его родственникам. Вы пережили боль потери мужа. Когда вспоминаете о нем, какая песня у вас в душе звучит? Я знаю, душа его рядом со Всевышним, она жива. Но мне хотелось бы приходить на его могилу, и хотя бы иногда класть цветы... Он кажется мне таким одиноким. Есть русская песня на слова Сергея Есенина, которая звучит у меня в душе, когда я думаю о нем. «Клен ты мой опавший, клен заледенелый, что стоишь, согнувшись под метелью белой. Или что увидел, или что услышал, словно на дорогу прогуляться вышел. Сам себе казался я таким же кленом, только не опавшим, а во всю зеленым». А есть, кому навестить? Есть. Но люди не знают, где он похоронен. И даже те, которые знают, не придут. Ваши сыновья были на могиле своего отца? Да, были. А я постоянно общаюсь с Джохаром в снах. Если бы я не видела этих снов, мне было бы намного тяжелее. Я знаю, что ему сейчас гораздо лучше, чем всем нам. А в первую ночь после гибели, я увидела его, на расстоянии потолка, когда он не улетел еще так высоко. Он лежал, как будто отдыхал и лицо его светилось... Он был очень красивым. Я села рядом с ним и сказала: «Тебе тут хорошо, ты лежишь, отдыхаешь, а мы не знаем, что нам без тебя делать». А он посмотрел на меня с любовью и нежностью, и произнес: «Я это заслужил. Теперь ваша очередь»... и подтолкнул меня вперед. И после этого сна, у меня хватило сил дать интервью, где я констатировала факт его гибели. И я знала, что теперь наступила наша очередь. Он нес на себе один всю страшную тяжесть этой войны, подбадривая, павших духом. Я думаю, что события и время меняют людей, в России люди изменились, и сейчас, наконец, поняли, какая у них жестокая власть. Власть, которая не жалеет даже собственного народа! Они уже на себе начинают испытывать, то что испытали чеченцы в Ичкерии, когда им заламывали руки и надевали мешки на голову. Сейчас останавливают русских, просто прохожих на улице, пинками милиционеры, заставляют ложиться на асфальт, раздвигать ноги. Это бесконечное унижение человеческого достоинства, чтобы окончательно подавить волю и превратить россиян в бессильных и безмолвных рабов. Кто-то сломается, а сильный духом восстанет... Иначе будет так, как говорил Джохар, «Раб, не стремящийся вырваться из рабства, достоин двойного рабства». Ваши сыновья когда родились? Мои сыновья родились в Сибири, в Иркутской области, Джохар был тогда старшим лейтенантом. И мы были очень счастливы, когда родился первый сын Овлур в 1969 году. А второй сын – Деги – родился через тринадцать лет, в 1983. У нас есть еще дочь Дана, которая родилась между ними. А как воспринял Джохар первенца? Подарил цветы? Цветов не было потому, что Овлур родился 24 декабря. Мы его вначале ласково прозвали "зимородком" – зимняя птичка. А, кстати, Овлур, только недавно узнала в переводе значит «перворожденный ягненок». Такое редкое имя, ему дал Джохар, один из его предков был Овлуром. У вас трое детей и вы, кажется, никого не назвали в честь ваших русских предков? Вы знаете, мне очень нравятся экзотические имена. Кстати, многие чеченцы называют своих девочек Люба, Зина, это тоже, наверное, для них экзотика. А я воспользовалась возможностью, тем что муж у меня чеченец, и назвала своих детей красивыми чеченскими именами. Не кажется ли вам, что сегодня, если говорить о Чечне, фамилия Дудаевых не настолько уважаема, как она была в начале, в середине 1990-х годов? Фамилия Кадыровых, я думаю, не стала более уважаема, чем фамилия Дудаевых для чеченского народа. Потому что чеченцы их не воспринимают серьезно, и без особой любви к ним относятся. У нашего народа долгая память. Почти двести лет люди помнят имена - Шамиля, который 27 лет воевал с Россией, Шейха Мансура, и Байсангура. А Джохар умер совсем недавно. Народ чеченский его не забыл. Очень многие до сих пор надеются, что он жив и вернется. Они слагают песни и легенды о нем, потому, что любят его... Эти сказки и легенды не идут из стен ФСБ? Здесь все переплетено, любовь народа, его вера и надежда, идущие от сердца, и... выгода ФСБ представить его беглецом и предателем. А он и сейчас – даже после своей гибели - рядом со своим народом. Там, в Чечне, осталось очень много его друзей и знакомых. Я знаю, как им тяжело, как им трудно сейчас там жить и растить детей. Когда к нам приезжали люди в Стамбул через Нальчик из Ичкерии или, когда перебирались в Баку через пятьдесят российских блокпостов… с белыми, как снег, лицами, они были похожие на живых мертвецов. Потом они приходили в себя. Но, должен был пройти целый день, пока они начинали говорить… Но они ничего не рассказывал. Просто говорили, что сейчас совсем другое время... Они привыкли молчать там, поскольку за любое слово в фильтрационный лагерь всю семью... Народу чеченскому закрыли рот. Его просто уничтожают молча, без журналистов, без газет, чтобы мир не узнал правду. Сейчас происходит то же самое, но страшнее, потому что негласно. Невидимый миру геноцид. Если во время первой войны говорили даже об информационной победе, то после спланированных спецслужбами)убийств иностранных журналистов, люди уже не хотели ездить в Ичкерию и писать о ней правду. Анна Политковская не боялась, и поэтому она погибла. Скажите, а что это за красивое плетеное кресло- качалка, в котором вы сейчас сидите? Это кресло Джохара. Мы его купили, когда приехали в Тарту, за семьдесят рублей... тогда это была большая сумма. И мне очень приятно, что оно до сих пор сохранилось. Я верю, что будет музей в Ичкерии, и там обязательно будет стоять вот это кресло, будут эти книги, которые мы собирали вместе с Джохаром. И все мои картины о чеченской войне, написанные при нем. Он просил меня, чтобы я не дарила картин и не продавала их. Эти картины при вас? Да, у меня их много. Я их все сохранила. Как вам удалось это сделать? В первую войну осталась только половина. Я не знала тогда, где их спрятать, и одну часть оставила у нас в доме. Вторую часть отвезли к родственникам и оставили в сарае у племянницы Джохара, закрыв их листами фанеры. Дом ее сгорел, а картины в сарае сохранились.В нашем же доме все мои картины были украдены. Одну из них я нашла в луже. Это «Альпийская фиалка», на ней были следы огромных солдатских сапог. Это из первых картин, написанных в Тарту. Но я ее вымыла, она у меня здесь. А во время второй войны я, уже умудренная первым военным опытом, вытащила холсты из рамок, свернула их в трубочку и таким способом вывезла. Вы сохранили и вещи Джохара? Конечно, я их вывозила или раздавала людям. А те, которые здесь, - из нашей квартиры в Тарту. Мы их не успели перевезти в Грозный, это их спасло. Кувшины, о которых я вам рассказывала, - это память о нашей мирной жизни. А следы вашей военной жизни, какие они? Это мои картины о войне, моя книга. Я не показываю никому фотографии после гибели, Джохара и его письма... Почему? Не хочу пугать людей и их печалить. Мы рождены для счастья в этой жизни. Когда Аллах создал этот мир, он хотел, чтобы он был светлым. Но сделал так, чтобы нам, живым, страшно было смотреть на трупы, на мертвые лица. Чтобы мы боялись смерти и уходили к нему, только исполнив свое предназначение на земле. Поэтому то, что страшно для живых, для души не имеет никакого значения. Когда душа отлетает, она совершенно равнодушно расстается со своим телом. Для нее открывается прекрасный сияющий мир, намного лучший, чем наш материальный. Я этот мир часто видела, поэтому я вам о нем говорю с такой уверенностью. Поэтому эти страшные фотографии – фотографии временной плоти. Душа же у добрых людей остается всегда живой... Коран говорит «бойтесь второй смерти», первая – это смерть тела, а вторая – это смерть грешной души, "там", перед богом, за все свои злодеяния на земле. Алла, вы никогда не плачете. У меня сгорели все слезы... Я внутри, как сожженнные войной, грозненские черные деревья. Не плачу с тех пор, как меня попросил об этом старый Ахмад. Дома у этого старика лежал погибший Джохар. Ахмат попросил меня, чтобы я не плакала, потому, что у его жены Лейлы - больное сердце, и дочка тоже больная. Он не хотел, Чтобы они не узнали, что погибший Джохар лежит у них в доме. У них там был еще маленький домик, в котором они жили, а Джохар в большом доме лежал. Туда они не заходили. Ахмад сказал, что по моим слезам они могут догадаться о гибели Джохара, и не пережить ее. Они думали, что там лежит кто-то из раненных. Нужно было переломить себя... А его жена, старая Лейла, смотрела на меня такими добрыми, тревожными глазами и с такой надеждой спрашивала: «С Джохаром все в порядке? Он же живой, правда?» Я отвечала: «Да, он живой, с ним все в порядке." Она говорила о погибших с ним рядом, о смерти которых уже все знали: «Жаль,что погибли Курбанов Хамад, Магомед Жаниев... Главное, чтобы Джохар остался с нами. На него все наши надежды, с ним вместе мы победим. "Так он не погиб?». Я отвечала: «Нет, не погиб». Мне приходилось сдерживаться изо всех сил, тогда я в себе все слезы и задушила. С тех пор я вообще не плачу. А на третий день, когда с ним прощались его боевые товарищи, приехал Шамиль Басаев. Он попросил, чтобы все вышли, закрыли двери, и оставили его с Джохаром наедине. И хотя дверь была закрыта, я слышала, как он долго рыдал над его телом. Другие не слышали, а я была рядом, в соседней комнате. Мы, как-будто все сразу осиротели. У вас есть письма Шамиля Басаева? Да, только одно. А вот этот лист для моего младшего внука, тоже Шамиля. На нем большая рука Шамиля Басаева, обведенная им шариковой ручкой. {5} «Ас Саламу алейкум, Алла! "Хвала Аллаху, Господу миров, который создал нас мусульманами и облагодетельствовал Джихадом на Его Прямом Пути! Мир и Благословение Пророку Мухаммеду, его сподвижникам, и всем, кто следует за ним по Прямому пути до Судного Дня! Получив от тебя письмо, мне стало стыдно, что я так долго не писал, а ограничивался редкими приветами. Да и те, видно, не все доходили. Правда, я всегда был в курсе ваших дел и радовался тому, что у вас все хорошо. Если можно назвать хорошей жизнь на чужбине, вдали от родных и друзей. Хвала Аллаху, чтобы, кроме сожаления о ненаписанном моем портрете, у тебя не было других проблем и неприятностей. Портреты успеются, да, и рисовать живые существа Ислам не рекомендует. Но этот вопрос мы, Инша Аллаху, обсудим при встрече, которая, я надеюсь, по Милости Аллаха в скорости состоится. (…) Сейчас война перешла в заключительную стадию. Когда Путин практически получил лицензию на геноцид нашего народа. Западная демократия показала свою гнилость и двуличие, сторговавшись за наш счет. Правда, поняв, что многие их не поняли, они сделали пару ничего не значащих заявлений, но это не меняет сути - наш народ уничтожается с большей жестокостью. Но, как говорится - нам не привыкать. Мы, Инша Аллаху, выдержим, не сломимся и обязательно победим, чтобы не напрасно пролита была кровь шахидов, и не напрасны были страдания и лишения нашего народа. Еще осенью 95-года, Джохар говорил, "зачем нам останавливать войну? У нас все разрушено и разграблено. Нам нечего больше терять, и мы будем воевать до тех пор, пока полностью не освободимся от гнета России. Нам не нужны половинчатые решения! Это сейчас мое кредо. И я стараюсь придерживаться этого. (…) Но Путин не может остановить войну. Она его породила, она его и убьет, Инша Аллаху! К тому же Вовочка страдает комплексом неполноценности, переходящей в манию величия. Он метит, как минимум в Петра Великого, поэтому и поднимает Питер. Это же звучит, "Путя-1", а сестрицей Софьюшкой, заточенной в монастырь, в скором времени может стать Татьяна. Но, Инша Аллаху, времена нынче другие, да и ростом он не вышел. (…) По большей части слушаю, и пишу тебе это письмо, начатое еще до разговения. Думаю, ты и сама увидишь разницу в том, что я писал до разговения и после. До – было больше жесткости, по-моему, это лишнее подтверждение поговорки, что путь к сердцу, а значит к настроению, лежит через желудок, но так же говорится, что поистине сын Адама не может вместить в себе больше зла, чем вмещает его желудок. Поэтому стремлюсь к умеренности, хотя иногда жалею, что желудок не безразмерный. В шутке, доля правды. На голове у меня фонарик, привязанный резинкой, как у шахтера, только сбоку. И поэтому я пишу при ярком неоновом свете. На улице снег уже две недели, вокруг белым-бело. На деревьях крупный снег с инеем и белесый туман по утрам. Пейзаж, как в сказке. Я, когда вижу такие картины, вспоминаю тебя и думаю: «Жаль, что ее здесь нет рисовать всю эту красоту". Правда, я по возможности, стараюсь снимать на видео все прекрасное. Но все же больше всего у меня фотографий искореженных и искалеченных деревьев, их рваные раны в осколках. К тому же, у меня есть очень много фотографий наших моджахедов, стараюсь запечатлеть на фото каждого. У них такие прекрасные лица. Они даже светятся по-особому. У каждого своя судьба, свой путь, переживания. Я люблю их слушать. У каждого своя история, можно о каждом написать отдельную книгу. Сейчас все смеются с одного мастера по афоризмам. Он говорит при спорах "У каждого своя окопа", "Черпак общий", У всех одна чайника", "Муджахид спит - Джихад идет". Справа от меня сидит…» - Вот это место не надо, ладно? «…Он в прошлом году переходил через висячий мост, очень медленно, и когда его поторопили, он сказал: «Подождите, не торопите, - я не чеченец, я - человек. Я не могу быстро». Вот мы теперь уже второй год спрашиваем его: «Асадула, что, чеченцы - не люди?» Вот так и живем все вместе. С Верой в победу и скорую встречу. А теперь несколько слов моему тезке. Ас Саламу алейкум, Шамилек! Когда-то твой славный дед Джохар Дудаев называл меня "Шамилек", и он хлопал меня по шее два раза своей "железной" рукой и спрашивал: «Шамилек! Как дела?» Я отвечал: «Теперь уже плохо, потому что после такого приветствия у меня долго болела шея, так как она у меня была слабая». Теперь твоя очередь получать подзатыльники. И когда ты вырастешь, то я, слава Аллаху, буду хлопать тебя по шее и спрашивать тебя: "Шамилек, Гдукхаш мука ду?», поэтому от меня тебе добрый совет: качай шею, много играй и резвись, хорошо кушай и вовремя спи. И самое главное: слушайся маму и бабушку. Тогда мы с тобой познакомимся и подружимся. Если ты будешь много плакать, капризничать, или будешь непослушным, то я сильно огорчусь. А теперь в знак приветствия я присылаю тебе отпечаток своей руки и говорю тебе: «Ас Саламу залайкум, Шамилек!" И да поможет нам Аллах на его прямом пути. С уважением, Абдулах Шамиль Абу-Идрис! 23.12.01. Обратный адрес: Веденский р-он, с. Горное, ул. Лесная, блиндаж 1/1. Книгу "Миллион первый"отправь мне по этому адресу. Я буду очень ждать. Аллаху Акбар! Воистину Акбар!" Шамиль был вашим соседом? Да. Но это уже после первой войны, после гибели Джохара. Где вас застала эта информация о гибели Басаева? Здесь в Литве. Вы знаете, я всегда вижу вначале сон и я знала, что будет такая весть. В эту ночь, я увидела вечер, солнца не было. Большой парк, много цветов в горшках, в самом центре. Но все они были неяркие и радости от них не было. Я еще какие-то цветы сажала в ящике к этой клумбе. Много цветов всегда снится к печали. И одновременно я увидела четыре дерева. Они стояли среди других деревьев, только чуть вдалеке, на них не было коры, и не было веток. Они были абсолютно голыми, как будто с них содрали всю кожу вместе с ветками. И я подумала четыре человека погибло. Но кто? Потом я увидела как между мной и домом закрутился, поднимая пыль, вихрь. Он был похож на смерч, значит уносил кого-то. И еще это - неожиданная весть. В парке между клумбой и этим домом, я увидела следы двух или трех легковых машин, которые сделали петлю и уехали. Это у меня вызвало некоторые сомнения. И до сих пор они остаются. В чем сомнения? Я подумала о том, что это происходило с участием ФСБ. Что это было ими подстроено, потому что эти машины развернулись и уехали обратно. А, может быть, это были предатели. Его убили кровники (чеченцы, ингуши), или нет? Какие кровники у Шамиля среди чеченцев? Нет, нет. Я думаю, что это была операция, организованная российскими спецслужбами. Конечно, они давно хотели это сделать. Их часто упрекали в том, что до сих пор Шамиль Басаев не пойман.
Алла Дудаева Родилась в 1947 году в Коломенском районе Московской области. В 1970 году окончила художественно-графический факультет Смоленского пединститута. С лейтенантом ВВС Джохаром Дудаевым познакомилась в Калужской области, в военном городке Шайковка. В 1967 году стала его женой. Родила двух сыновей - Авлура и Деги - и дочь Дану. После убийства мужа, 25 мая 1996 года, пыталась покинуть Чечню и вылететь в Турцию. В 1996-1999 годах сотрудничала с министерством культуры ЧРИ. В октябре 1999 года с детьми уехала из Чечни. Жила в Баку, с 2002 года у дочери в Стамбуле, затем в Вильнюсе (сын Аллы и Джохара Дудаевых - Авлур - получил литовское гражданство и паспорт на имя Олега Давыдова; сама Алла имела лишь вид на жительство). В 2003 и 2006 годах она пыталась получить гражданство Эстонии (где в 1987-1990 годах проживала с мужем, который в то время командовал дивизией тяжёлых бомбардировщиков и был начальником гарнизона Тарту), но оба раза ей было отказано. Алла Дудаева - автор воспоминаний о своём муже и ряда книг, выходивших в Литве, Эстонии, Азербайджане, Турции и Франции. В настоящее время работает на грузинском русскоязычном телеканале «Первый кавказский» (ведёт передачу «Кавказский портрет»). 1989г. Город наш, за седой пеленой дождя, Ты, как тайна, волнуешь и манишь меня То мечтами о чем-то прекрасном в дали, То печалью о тех, кто навеки ушли. Кто истер твой булыжник подошвами ног И под серые камни навечно прилег. Но остались на стенах следы этих рук. Замыкают, уводят в таинственный круг. Не уйти мне от этих следов никуда Видно в каменных сводах осталась душа. Сунжа, воды твои так темны в глубине Словно чье-то лицо показалось во мгле, Но его застилая кружится вода, Будто в пляске жестокой колдует судьба. Снова в кости играет, вдруг выпадет чем? Может этой земле, наконец повезет? Алла Дудаева 1990г. Человек! На изломе столетий Оглянись на века и года, Грядут новые поколенья, Когда наше уйдет навсегда. Может, кто-то с иронией глянет, С гневом, горечью в юных глазах Почему перепуталось столько Горя, слез и печали в следах? Сколько жизней исчезло во мраке, Исковеркано судеб людских Будто лязгающая машина Протащилась, кромсая их. Присмотрись, может станешь умнее, Поучись на ошибках чужих, Милосерднее будь и добрее, Меньше будет ошибок твоих. 1990г Алла Дудаева Клич предков Мы слава ваших предков Потомки этих гор Оружье не слагали Бесславно с давних пор! Опять горят зарницы В заснеженных горах, Настало время биться, Опять кричим «Орст1акх» Все дорога свобода, Настал и ваш черед, Столетняя дорога Вайнахская, вперед! Наш пепел в каждом сердце Пускай стучит в груди, В ком сила есть сразиться, На битву - выходи! Три месяца терпенья, Смиренья позади. Коль мира не хотите, Отведайте войны. За честь, за дом, за род, За славу ваших предков, «Орстдакх» Вставай народ! Ноябрь 1991 Алла Дудаева Ичкерия Кто был на родине твоих отцов, Прекрасней места не встречал ни разу, В горах легло не мало храбрецов… За что и как? Тут не ответишь сразу. Над конусом горы звезда дрожит, За ней вершины гор скрываются в тумане, Сплошной деревьев свод, но башня там стоит, В молчанье вековом застыла перед нами. В ней камни старые от пороха черны, Костей белеющих под лунным светом груда, Растеряны легенды старины, Но помнят горцы ждать беду откуда… Лежат здесь те, кто жизнь свою отдал, За честь и веру гордого народа Кто умерев опять свободным стал, Но дорогой, была это свобода… Россия – твое имя, сотни раз, Сопровождал проклятьем Кавказ, От плача женщин и от стона гор Дрожит вновь воздух и туманит взор. Земле сожженной только недруг рад И ненавистью полон каждый взгляд. Никто не заикнется о правах Стоит держава на людских костях. И не роса, а слезы на траве. Кровавые ручьи текут в твоей стране. Март 1996г. Алла Дудаева Исповедь Когда споткнусь я на исходе дня, Подъем был труден – не суди меня. Когда в смертельной схватке кровь пролью, Не осуждай – честь защищал свою. Когда обманут, предан другом был, Вновь не суди – я верил и любил. Когда не различал коварство зла, Не осуждай – был сердцем чист до дна. Когда закроет мне глаза плащом земля, Тогда суди – но бог тебе судья. 1994г. Алла Дудаева Молитва Я жду тебя, любимый, днем и ночью, Как сотни женщин, не смыкая глаз, Шепчу, в который раз с тобой прощаясь, Пусть это будет не в последний раз. Пусть не в последний раз тебя я вижу, Пусть я опять прижмусь к твоей груди, Молюсь в отчаянье о встрече, расставаясь, Уходишь снова на полеты ты. Уходишь снова, также как и прежде, Пространство сжать и вечность сохранить, А для меня, мгновенья, как столетья. Как их прожить, как время мне убить? Как мне убить в душе моей сомненья, Зачем мне нужна эта синева? В стальной скорлупке, капелька живая, Ты мчишься в ней, любовь и жизнь моя Молюсь я крыльями, бакам и моторам, Самой судьбе, внемли моим мольбам, Не урони того, кто сердцу дорог, Кого сверх звука ты проносишь там. Он сам себе придумал этот жребий, Будь милостивой, доброй, пощади! Развей усталость, не дави на плечи, С глаз пелену тумана подними. Он должен быть спокойным, сильным зорким, Ведь летчик ошибается лишь раз… А дома я сто тысяча вариантов Перебираю, не смыкая глаз Не остудив, прохладой ночи веки, Разгоряченною рукою касаясь лба, Я выбегу опять к тебе навстречу «летал – как птичка!» скажешь вновь шутя. 1988г. Алла Дудаева Басня «Лев и шакалы» По джунглям, месяц, не присев, Идет, бредет усталый лев. За ним услужливо шакалы В его спасительной тени. И объясняются в любви… О, как ты смел, о как ты прям! Ты выше круч, ты тверже скал. Мы все на смерть пойдем с тобой Лишь только клич издай – мы в бой! Жаль только голод подвел брюхо, К душе порывам оно глухо, И пищи нет который день… Вдруг на тропу упала тень. Там впереди, стоял капкан… И с новой силой: «Как ты прям! Как ты силен! Как ты могуч! Ты выше гор! Ты выше туч! Что для тебя этот капкан! Станцуешь ты на нем канкан! Ты лапой миг его собьешь И прямо по тропе пройдешь! И гордо гривой лев повел и… Прямо по тропе пошел Так этот лев попал в капкан И был чудовищный кан-кан – На шкуре льва. Мораль сей басни таково: Если ты горд, силен и прям – Не угоди в такой капкан. Не верь тем, кто в любви клянется, Прямой в поклоне не согнется, Лишь у льстеца – хребет кривой, А ты заплатишь головой! 1990г. Алла Дудаева Россия, 1996 год Не лица, а лики теней и химеры, Не ветер, а стены и правда в полмеры, В полмеры любовь и в полмеры страна, Звучащая, словно с надрывом струна, И жизнь, словно сон, и проснуться бы рад, Правдива лишь смерть и друзей горьки мат Над гробом твоим, спи спокойно солдат! Ты предан с рожденья, бессильем отцов Ты сердце разбил о незыблемость снов, Молчанье могилы – дыхание твое, А девочка стала путаной давно. Нет краски смущенья на юном лице, Продажная маска на целой стране, Кровавая каша времен и народов, Убийц, жертв и судей, удобных законов, И повар хмельной, не дождавшись утра, Спалит вместе с кашей и кухню дотла… 1996г. Алла Дудаева
Доказательств гибели первого чеченского президента так же мало, как и в 1996-м
20 лет назад богатая на изгибы история Чечни претерпела новый крутой поворот: первый президент непризнанной Чеченской республики Ичкерия генерал-майор авиации Джохар Дудаев отдал 21 апреля 1996 года своей последний приказ - долго жить. Во всяком случае, так принято считать. Те летописцы, которые говорят об «официальной версии» гибели Дудаева, либо заблуждаются, либо лукавят. Ибо на самом деле никакой официальной версии не существует. Куда более честны с читателями составители Большого энциклопедического словаря, увенчавшие статью, посвященную мятежному генералу, безупречной с точки зрения фактчекинга фразой: «В апреле 1996 г. было объявлено о его гибели при невыясненных обстоятельствах».
Именно так. О том, где находится могила Дудаева, если таковая вообще имеется, до сих пор не известно. О том, что генерал 21 апреля 1996 года расстался с жизнью в результате то ли ракетного, то ли бомбового удара, мы знаем исключительно со слов представителей его ближайшего окружения. Еще менее официальны источники информации об операции российских спецслужб, якобы послужившей причиной смерти генерала. В пользу достоверности этих сведений говорит, правда, тот факт, что о Дудаеве с тех пор ни слуху ни духу. «Был бы жив - неужели бы не объявился?!» - кипятятся противники альтернативных версий. Аргумент, что и говорить, весомый. Но отнюдь не закрывающий тему.
Джохар Дудаев.
Версия №1
Главным свидетелем по делу о гибели президента Ичкерии является, безусловно, его супруга Алла Дудаева - урожденная Алевтина Федоровна Куликова. Согласно «показаниям» Дудаевой, зафиксированным в ее мемуарах, главнокомандующий армией сепаратистов, постоянно перемещавшийся по Чечне, 4 апреля 1996 года разместился со своим штабом в Гехи-Чу - селе в Урус-Мартановском районе Чечни, находящемся примерно в 40 километрах к юго-западу от Грозного. Дудаевы - Джохар, Алла и их младший сын Деги, которому на тот момент было 12 лет, - расположились в доме младшего брата генерального прокурора Ичкерии Магомета Жаниева.
Днем Дудаев обычно находился дома, а в темное время суток пребывал в разъездах. «Джохар, как и раньше по ночам, объезжал наш Юго-Западный фронт, появляясь то тут, то там, постоянно бывая рядом с теми, кто удерживал позиции», - вспоминает Алла. Кроме того, Дудаев регулярно выезжал в близлежащий лес для сеансов связи с внешним миром, осуществлявшихся посредством установки спутниковой связи «Immarsat-M». Звонить прямо из дома ичкерийский президент избегал, опасаясь, что российские спецслужбы могут засечь его местоположение по перехваченному сигналу. «В Шалажи из-за нашего телефона полностью уничтожили две улицы», - поделился он как-то своей тревогой с супругой.
Тем не менее обойтись без рискованных звонков было никак нельзя. Чеченская война вступала в эти дни в новую фазу. 31 марта 1996 года Ельцин подписал указ «О программе урегулирования кризиса в Чеченской Республике». Важнейшие ее пункты: прекращение с 24.00 часов 31 марта 1996 г. войсковых операций на территории Чеченской Республики; поэтапный вывод федеральных сил на административные границы Чечни; переговоры об особенностях статуса республики между органами... В общем, Дудаеву было о чем поболтать по телефону со своими российскими и зарубежными друзьями, партнерами и информаторами.
С одного из таких сеансов связи, состоявшегося за несколько дней до смерти Дудаева, генерал и его свита вернулись раньше обычного. «Все были очень возбуждены, - вспоминает Алла. - Джохар, напротив, был вне обыкновения молчалив и задумчив. Мусик (телохранитель Муса Идигов. - «МК») отвел меня в сторону и, понизив голос, взволнованно зашептал: «Сто процентов бьют по нашему телефону».
Впрочем, в изложении вдовы генерала картина случившего выглядит, мягко говоря, фантастично: «Ночное звездное небо распахнулось над ними, вдруг они заметили, что спутников над их головой как на «новогодней елке». От одного спутника протянулся луч к другому, скрестился с еще одним лучом и по траектории упал на землю. Непонятно откуда вынырнул самолет и нанес удар глубинной бомбой такой сокрушительной силы, что вокруг них начали ломаться и падать деревья. За первым последовал второй такой же удар, совсем рядом».
Как бы то ни было, вышеописанное происшествие не заставило Дудаева вести себя более осторожно. Вечером 21 апреля Дудаев, как обычно, отправился на телефонные переговоры в лес. На этот раз его сопровождала жена. Кроме нее в состав свиты входили упомянутый генпрокурор Жаниев, Ваха Ибрагимов, советник Дудаева, Хамад Курбанов, «представитель Чеченской республики Ичкерия в Москве», и три телохранителя. Ехали на двух машинах - «Ниве» и «уазике». Прибыв на место, Дудаев, как обычно, поставив дипломат со спутниковой связью на капот «Нивы», извлек антенну. Сначала телефоном воспользовался Ваха Ибрагимов - сделал заявление для «Радио Свобода». Затем Дудаев набрал номер Константина Борового, являвшегося на тот момент депутатом Госдумы и председателем Партии экономической свободы. Алла, по ее словам, находилась в это время в 20 метрах от машины, на краю глубокого оврага.
Дальнейшее она описывает так: «Неожиданно с левой стороны раздался резкий свист летящей ракеты. Взрыв за моей спиной и вспыхнувшее желтое пламя заставили меня спрыгнуть в овраг... Стало опять тихо. Что с нашими? Бешено колотилось сердце, но я надеялась, что все обошлось... Но куда же делась машина и все, кто стоял вокруг нее? Где Джохар?.. Вдруг я словно споткнулась. Прямо у своих ног я увидела сидящего Мусу. «Алла, посмотри, что они сделали с нашим президентом!» На его коленях... лежал Джохар... Мгновенно я бросилась на колени и ощупала все его тело. Оно было целым, кровь не текла, но когда я дошла до головы... мои пальцы попали в рану с правой стороны затылка. Боже мой, с такой раной жить невозможно...»
Жаниев и Курбанов, находившиеся рядом с генералом в момент взрыва, якобы погибли на месте. Сам Дудаев, по свидетельству супруги, скончался спустя несколько часов в доме, которой они тогда занимали.
Алла Дудаева.
Странная женщина
Константин Боровой подтверждает, что разговаривал в том день с Дудаевым: «Это было примерно в восемь вечера. Разговор прервался. Однако наши разговоры прерывались очень часто... Он мне звонил иногда по нескольку раз в день. Я не уверен на сто процентов, что ракетный удар произошел во время нашей последней с ним беседы. Но больше на связь со мной он не выходил (всегда звонил он, его номера у меня не было)». По словам Борового, он был своего рода политическим консультантом Дудаева и, кроме того, выполнял роль посредника: пытался связать ичкерийского лидера с администрацией президента России. И кое-какие контакты, кстати, начались, хотя и не прямые, «между окружением Дудаева и окружением Ельцина».
Боровой твердо убежден в том, что Дудаев был убит в результате операции российских спецслужб, использовавших уникальное, не серийное оборудование: «В операции, насколько я знаю, принимали участие специалисты-ученые, которые, задействовав несколько разработок, смогли выявить координаты источника электромагнитного излучения. В момент, когда Дудаев вышел на связь, в районе, где он находился, была отключена электроэнергия - чтобы обеспечить выделение радиосигнала».
Слова непримиримого критика российских спецслужб практически один в один сходится с версией, появившейся несколько лет назад в российских СМИ со ссылкой на отставных офицеров ГРУ, которые якобы непосредственно участвовали в операции. По их словам, она была проведена совместно военной разведкой и ФСБ при участии Военно-воздушных сил. Собственно, эту-то версию и принято считать официальной. Но сами же источники информации признают, что все материалы операции до сих пор засекречены. Да и сами они, есть такое подозрение, не вполне «расшифрованы»: сомнительно, что реальные участники ликвидации Дудаева стали бы резать правду-матку, называясь своими именами. Риск, конечно, благородное дело, но не до такой же степени. Стало быть, уверенности в том, что поведанное правда, а не дезинформация, - никакой.
Николай Ковалев, занимавший в апреле 1996 года пост заместителя директора ФСБ (через два месяца, в июне 1996 года, он возглавил службу), в беседе с обозревателем «МК», состоявшейся через несколько лет после тех событий, напрочь отрицал причастность своего ведомства к ликвидации Дудаева: «Дудаев погиб в зоне боевых действий. Велся достаточно массированный обстрел. Думаю, просто нет оснований говорить о какой-то спецоперации. Сотни людей погибли так же». На тот момент Ковалев уже находился в отставке, но бывших чекистов, как известно, не бывает. Поэтому вероятно, что Николай Дмитриевич говорил не от чистого сердца, а то, что продиктовал служебный долг.
Впрочем, в одном пункте Ковалев был совершенно согласен с теми, кто утверждает, что Дудаева ликвидировали наши спецслужбы: экс-глава ФСБ назвал совершенно несерьезными предположения о том, что ичкерийский лидер мог остаться в живых. Ссылался он при этом на ту же Аллу Дудаеву: «Жена для вас объективный свидетель?» В общем, круг замкнулся.
Версия, излагаемая Аллой, при всей своей внешней гладкости содержит все же одну существенную нестыковку. Если Дудаев знал, что враги пытаются запеленговать сигнал телефона, то зачем взял в ту последнюю поездку в лес жену, подвергая ее тем самым смертельной опасности? Никакой нужды в ее присутствии не было. Кроме того, многие отмечают странности в поведении вдовы: она совершенно не казалась в те дни убитой горем. Ну, или, по крайней мере, тщательно скрывала свои переживания. Но такое хладнокровие крайне необычно для человека ее психологического склада. Алла - очень эмоциональная женщина, что явствует уже из посвященных мужу мемуаров: львиная их доля отводится вещим снам, видениям, пророчествам и разного рода мистическим знакам.
Сама она предлагает следующее объяснение своей сдержанности. «Я официально, как свидетель, констатировала факт гибели президента, без единой слезы, вспомнив просьбу Амхада, старую Лейлу и сотни, тысячи таких же, как она, слабых и больных стариков и женщин в Чечне, - рассказывает Алла о своем выступлении на пресс-конференции, проведенной 24 апреля, через три дня после объявленной смерти мужа. - Мои слезы убили бы их последнюю надежду. Пусть они думают, что он жив... И пусть боятся те, кто с жадностью ловит каждое слово о смерти Джохара».
Но то, что случилось несколькими неделями позднее, уже объяснишь желанием ободрить друзей и попугать врагов: в мае 1996 года Алла внезапно появляется в Москве и призывает россиян поддержать Бориса Ельцина на предстоящих выборах главы государства. Человека, который, если исходить из ее же трактовки событий, санкционировал убийство любимого мужа! Потом, правда, Дудаева заявила, что ее слова были вырваны из контекста и искажены. Но, во-первых, даже сама Алла признает, что речи «в защиту Ельцина» все-таки имели место. О том, что ничего, мол, кроме позора, президенту война не принесла и что делу мира мешает подставляющая его «партия войны». А во-вторых, по свидетельству очевидцев - среди которых, например, политэмигрант Александр Литвиненко, который в данном случае может считаться вполне объективным источником информации, - никаких искажений не было. Свою первую московскую встречу с журналистами, проходившую в гостинице «Националь», Дудаева начала с фразы, не допускающей никаких иных толкований: «Я призываю голосовать за Ельцина!»
Николай Ковалев не видит в этом факте ничего странного: «Возможно, она посчитала, что Борис Николаевич - идеальная кандидатура для решения чеченской проблемы мирным путем». Но такое объяснение при всем желании нельзя назвать исчерпывающим.
Одно из главных визуальных свидетельств того, что Джохар Дудаев все-таки ушел из жизни, - кадры фото- и видеосъемки, изображающие Аллу Дудаеву рядом с телом убитого мужа. Скептиков, однако, они совершенно не убеждают: нет никаких независимых подтверждений того, что съемка не была постановочной.
Операция «Эвакуация»
Еще бо́льшие сомнения в общепринятой трактовке событий, случившихся 21 апреля 1996 года, у обозревателя «МК» оставила беседа с ныне покойным президентом РСПП Аркадием Вольским. Аркадий Иванович был заместителем руководителя российской делегации на переговорах с ичкерийским руководством, проходивших летом 1995 года, после буденновского рейда Шамиля Басаева. Вольский неоднократно встречался с Дудаевым и другими лидерами сепаратистов и считался одним из наиболее информированных в чеченских делах представителей российской элиты. «Я сразу же спросил тогда у специалистов: можно ли навести ракету в полтонны весом на цель по сигналу мобильного телефона? - сообщил Вольский. - Мне сказали, что абсолютно невозможно. Если бы ракета даже чувствовала такой тонкий сигнал, то могла повернуть на любой мобильник».
Но главная сенсация в другом. По словам Вольского, в июле 1995 года руководство страны возложило на него ответственную и весьма деликатную миссию. «Перед отъездом в Грозный с согласия президента Ельцина мне было поручено предложить Дудаеву выезд за рубеж вместе с семьей, - поделился Аркадий Иванович подробностями этой удивительной истории. - Согласие принять его дала Иордания. В распоряжение Дудаева предоставлялись самолет и необходимые денежные средства». Правда, ичкерийский лидер ответил тогда решительным отказом. «Я был о вас лучшего мнения, - заявил он Вольскому. - Не думал, что вы мне предложите бежать отсюда. Я советский генерал. Если умру, то умру здесь».
Однако на этом проект не был закрыт, считал Вольский. По его мнению, впоследствии лидер сепаратистов все-таки передумал и решился на эвакуацию. «Но не исключаю, что по пути Дудаева могли убить люди из его окружения, - добавил Аркадий Иванович. - То, как развивались события после объявленной смерти Дудаева, в принципе укладывается в эту версию». Тем не менее не исключал Вольский и других, более экзотичных вариантов: «Когда меня спрашивают, насколько велика вероятность того, что Дудаев жив, отвечаю: 50 на 50».
Яркий пример не слишком искусного фейка. По утверждению американского журнала, впервые опубликовавшего это фото, оно представляет собой кадр видеосъемки, которая велась камерой, установленной на ракете, убившей Дудаева. По версии журнала, американские спецслужбы получали картинку с российской ракеты в режиме реального времени.
Не уверен на сто процентов в смерти Дудаев и президент Клуба военачальников РФ Анатолий Куликов, возглавлявший на момент описываемых событий Министерство внутренних дел России: «Мы с вами не получили доказательств его гибели. В 1996 году мы говорили на эту тему с Усманом Имаевым (министр юстиции в администрации Дудаева, впоследствии уволенный. - «МК»). Он высказывал сомнения в том, что Дудаев погиб. Имаев сказал тогда, что был на том месте и видел фрагменты не одного, а разных автомобилей. Ржавые детали... Он вел речь об имитации взрыва».
Куликов и сам пытался разобраться в ситуации. Его сотрудники тоже побывали в Гехи-Чу, на месте взрыва ими была обнаружена воронка - полтора метра в диаметре и полметра в глубину. Между тем ракета, которой якобы был поражен Дудаев, несет 80 килограммов взрывчатки, отмечает Куликов. «Ракетой был бы выворочен гораздо больший объем грунта, - считает он. - Но такой воронки там нет. Что случилось в Гехи-Чу на самом деле - неизвестно».
Как и Вольский, бывший глава МВД не исключает, что Дудаева могли ликвидировать свои же. Но не специально, а по ошибке. Согласно версии, которую Куликов считает весьма вероятной и которую ему в свое время представили сотрудники Северо-Кавказского регионального управления по борьбе с оргпреступностью, Дудаева взорвали бойцы «главаря одного из бандформирований». Собственно, как раз этот полевой командир и должен был быть на месте лидера сепаратистов. Якобы он был весьма нечист на руку в финансовых делах, обманывал подчиненных, присваивал предназначавшиеся им деньги. И дождался того, что обиженные нукеры решили отправить его к праотцам.
В командирской «Ниве» было установлено дистанционно управляемое взрывное устройство, которое было приведено в действие, когда мстители увидели, что автомобиль покинул село. Но как на грех «Нивой» в тот воспользовался Дудаев... Впрочем, это лишь одна из возможных версий, и объясняет она, признает Куликов, далеко не все: «Похороны Дудаева наблюдали одновременно в четырех населенных пунктах... Нельзя быть убежденным в смерти Дудаева, пока не будет идентифицирован его труп».
Что ж, некоторые загадки истории разрешались спустя куда большее время, нежели через 20 лет. А какие-то и вовсе остались неразгаданными. И, похоже, вопрос о том, что же на самом деле случилось в окрестностях Гехи-Чу 21 апреля 1996 года, займет достойное место в рейтинге этих ребусов.
В браке Джохара и Аллы Дудаевых родились сыновья Авлур (Овлур) и Деги, а также дочь Дана.
Авлур в 2002 году стал гражданином Литвы под русским именем Олег Давыдов. В Прибалтику он перебрался ещё до смерти отца, после ранения, полученного в столкновении с федеральными войсками. Впоследствии выехал в Швецию, где предпочитает жить как непубличное лицо.
35-летний Деги, имеющий гражданство Грузии, проживает в Литве и руководит компанией VEO, работающей в сфере альтернативной энергетики. В 2012 году он участвовал в грузинском телешоу «Момент истины», где на детекторе лжи заявил, что не испытывает ненависти к русскому народу, но если бы мог, отомстил бы за отца. Также в интервью сын Дхохара Дудаева заявлял, что живёт в Вильнюсе, поскольку в этом городе может слышать русскую речь.
В 2014 году Деги оштрафовали в Литве за подделку документов, этот случай получил резонанс в прессе. При переходе границы страны он имел при себе 7 поддельных паспортов, предназначавшихся, по-видимому, для членов чеченской диаспоры, желающих перебраться в Европу. Вдова первого президента Чечни увидела в этом факте «происки российских спецслужб». Деги Дудаев ведет аккаунт в Instagram, имеющий больше 1700 подписчиков – значительная часть публикаций на нём посвящена его отцу. Кроме того, он дружит с младшим сыном первого президента Грузии Звиада Гамсахурдиа.
Дана со своим мужем Масудом Дудаевым также некоторое время жила в Литве, но затем уехала в Турцию. В 2010 году она неудачно попыталась обосноваться в Швеции. По состоянию на 2013 год проживала в Германии, отдельно от мужа, осевшего в Великобритании. Известно, что помощь этой семье оказывал бывший боевик Ахмед Закаев.
Проживающие в разных странах дети генерала воспитывают пятерых внуков Джохара Дудаева.
Кроме ближайших родственников, у чеченского президента было 12 братьев и сестёр, все из которых были старше его по возрасту. Как рассказывала Алла Дудаева, значительная часть рода Дудаевых погибла на войне, а молодое поколение семьи насчитывает больше десятка человек.
Загрузка...