Одним из наиболее ранних философов–иррационалистов является немецкий философ А. Шопенгауэр (1788-1860) . Его основная работа « Мир как воля и представление» была опубликована еще в 1819 году, но получила признание лишь в конце его жизни. Шопенгауэр опирается на философию Канта, но заметно иррационализирует его учение о «вещи в себе», абсолютизирует нерациональный характер продуктивной силы воображения. Он испытывает также влияние индийской философии.
Шопенгауэр рассматривает мир в двух аспектах: как представление и как волю. Весь «существующий для познания» мир – объект по отношению к субъекту, мое представление, без субъекта не существующее («Нет объекта без субъекта»). Рассматривая представление как единство субъекта и объекта, Шопенгауэр предвосхищает идею, распространенную в Новейшей философии. Представление мира осуществляется в формах пространства и времени, причинности, множественности. Мир как представление – мир феноменов, мир науки. Научное познание исследует отношения между вещами, но суть вещей, реальность скрыта. Мир феноменов – иллюзия, покрывало Майи. Уже тело человека показывает недостаточность понимания человека только в аспекте мира как представления. Тело – не просто тело среди других предметов, но и проявление воли. («Волевой акт и телесные движения есть одно и то же»). Тело – это видимая воля, сущность практических поступков – в воле. Шопенгауэр делает вывод о том, что воля – это сущность не только отдельного человека, но мира в целом. Воля – свободна и иррациональна, она вне времени, пространства множественности – вещь-в-себе. Воля едина, но можно выделить «ступени объективации» воли – идеи Платона. Воля проявляется по-разному – от бессознательных ступеней объективации до формирования представления о мире. Познание, разум – вторичны, производны по отношению к воле.
Воля как воля к жизни - основа страданий, это непрерывное напряжение. Жизнь человека проходит между страданием от неудовлетворенной потребности и скукой. Мир – обитель страдания, оптимизм бессовестен. Этика Шопенгауэра – этика пессимизма. Это новое явление в западноевропейской философии. Уменьшить страдание можно через искусство, созерцая неизменные идеи. Но полностью устранить страдания можно лишь через аскезу, укрощая волю. Вместе с угасанием воли к жизни упраздняется и мир явления, происходит растворение в ничто и успокоение духа.
Философское учение Ф. Ницше (1844-1900) непоследовательно и противоречиво, но оно едино по духу, тенденции и цели. Оно не исчерпывается рамками философии жизни. Его основные работы: «Так говорил Заратустра» (1885), «По ту сторону добра и зла» (1886) и другие. Ранний Ницше находился под влиянием Шопенгауэра, но в отличие от последнего вопросам бытия и познания уделял гораздо меньшее внимание. Его творчество в основном посвящено критике европейской культуры и проблемам морали. Нерациональная воля, «жизнь» в ее противоположности научному разуму образует исходную реальность. Мир есть мир нашей жизни. Независимый от нас мир не существует. Мир рассматривается в процессе непрерывного становления, это мир постоянной борьбы за существование, столкновения воль. Ницше, как и другие философы-современники, биологизирует мир, который для него в основе – «органический мир». Становление его - проявление воли к власти, которая и порождает относительно устойчивый порядок действительности, так как большая воля побеждает меньшую. В отличие от Шопенгауэра Ницше исходит из плюрализма воль, их борьба формирует действительность. «Воля» понимается конкретнее – как воля к власти. Наконец, он отстаивает необходимость укрепления воли, критикуя Шопенгауэра за его стремление успокоить последнюю. Необходимо стремиться не к небытию, а к полноте жизни – таков принцип философии Ф. Ницше. Он критически относится к идее развития: есть лишь становление и «вечное возвращение». Периодически наступает эпоха нигилизма , воцаряется хаос, отсутствует смысл. Возникает необходимость воли, появляется примирение с самим собой и мир снова повторяет сам себя. Вечное возвращение – судьба мира, на ее основе складывается «любовь к року». Познание мира недоступно логике, обобщающей науке, познание - средство овладения миром, а не получения знания о мире. Истина – лишь «полезное заблуждение». В процессе познания мы не проникаем в сущность мира, а лишь даем интерпретацию мира, воля к власти проявляется в создании своего «мира» человеческим субъектом.
Критикуя современную ему культуру, Ницше отмечает особое историческое место своей эпохи. Это эпоха, когда «Бог умер», и Ницше провозглашает новую эру прихода сверхчеловека . Его Заратустра – пророк этой идеи. Современный человек слаб, он есть «нечто, что нужно преодолеть». Христианская религия как религия сострадания – религия слабых, она ослабляет волю к власти. Отсюда антихристианство Ницше (при высокой оценке личности Иисуса). Христианская церковь, считает он, все перевернула («любую истину превратила в ложь»). Необходима «переоценка ценностей». Переоценке подлежит и традиционная мораль. Современная мораль – эта мораль слабых, «рабов», это орудие их господства над сильными. Один из виновников морального переворота - Сократ, и поэтому Ницше идеализирует досократиков, у которых мораль не была еще извращена. Ницше превозносит аристократическую мораль, которой присущи отвага, щедрость, индивидуализм. В ее основе - связь человека с землей, радость любви, здравый рассудок. Это и есть мораль сверхчеловека, сильного, свободного человека, который освобождается от иллюзий и реализует высокий уровень «воли к власти», возвращаясь «к невинной совести хищного зверя». Декларируемый Ницше «аморализм» и связан с заменой «морали рабов» на «мораль господ». Новая мораль, по сути, - новая интерпретация мира. Философия Ницше нередко получала неоднозначные оценки: ее пытались использовать идеологи фашизма, в ней видели идеологию империалистической буржуазии. В то же время она оказала влияние на ряд течений в современной философии и культуре
Один мой знакомый спросил: «Максим, зачем тебе эти мрачные иррационалисты? Ты же психотерапевт». На такие вопросы я обычно отвечаю, что психотерапия как наука и искусство, особенно гуманистическая психотерапия, появилась благодаря тому, что в XIX веке случился кризис рационализма, который развернулся не на просторах политики и экономики, там ещё пока не очень многое предвещало грядущую бурю. Этот кризис случился в душе человека, пытающегося быть индивидуальностью, что заставило, наконец, посмотреть во внутренний мир вместо внешнего.
Итак, Европа вошла в XIX век под знамёнами диалектики Гегеля. Она несла в себе вожделенное желание прогресса, убеждённость, что завтра будет счастливее, чем вчера, что человек силой разума может добиться успеха. Однако гегелевская Абсолютная Идея, если вдуматься – бездушна, а его философия – это попытка сделать христианство, в центре которого находятся личные отношения с Богом, учением светским и рациональным. Получается, что сложившаяся философия модерна оказалась способна примерно ответить на вопрос «Зачем мы?», но потерялась в ответе на вопрос «Зачем я?». Она оказалась слишком объективной, чтобы быть внимательной к субъективному.
Есть легенда о том, что Сёрен Кьеркегор сидел в кофейне и курил сигарету, размышляя о собственном призвании. Он думал, что любой человек, обладающий значительным умом, стремится сделать жизнь людей проще. Не чувствуя в себе таланта, Кьеркегор решил, что пойдёт иным путём – усложнит жизнь, причём самую большую сложность он видел в личном бытии каждого из нас. В России примерно в это же время схожую мысль высказал митрополит Филарет (Дроздов), ответив на средневековый вопрос - «Может ли всемогущий Бог создать камень, который сам не сможет поднять?» - очень коротко: «Он уже создал такой камень. Это человек». Что есть я? Как я переживаю сам факт своего существования? Как мир складывается в моё представление? Эти вопросы выходят за рамки рационального, они требуют прочувствовать их. Собственно, это вопросы, которые становятся предметом любой психологической теории.
Артур Шопенгауэр говорит об индивидуальном бытии как о страдании. Человека влечёт мировая воля, она разжигает алчность жизни и вбрасывает его в клубок противоречий с людьми и миром. Он перестаёт чувствовать свою связь с глубинным течением бытия, теряет покой и стремится заткнуть дыру в душе всем, чем придётся.
Сёрен Кьеркегор предостерегает нас о том, что рост человека происходит через отчаяние. Любой стиль жизни сталкивается с пониманием невозможности удовлетворить свои потребности, действуя во внешнем мире. Если же вы отказываетесь от роста, консервируя себя в сознании обывателя, то вы будто и не жили. Нет полноты, нет счастья.
Фридрих Ницше в «Рождении трагедии из духа музыки» вспоминает греческий миф. Царь и его спутники долгое время преследуют Силена – спутника Диониса, чтобы задать ему главный вопрос в своей жизни. Наконец, они настигают его и спрашивают: «Что достойнее всего делать смертному?». Силен с тоской отвечает: «Лучше ему вовсе не рождаться».
Каждый из них созвучен первой благородной истине Будды: «Страдание существует». Но точно так же, как Будда, они не останавливаются на констатации страдания, но предлагают путь. Каждый из философов говорит о собственном видении пути спасения, который обращён именно к единичному человеку. Это новаторская для истории философии идея, которая до этого была проявлена только в религиозной мысли, да и то на первых этапах становления религиозного сознания, потом же она терялась в институционализированной религии с её коллективизмом. В сущности, традиция исповеди и практики созерцания, хранящиеся в религиозном опыте Запада и Востока, а также иррационалистическая философия – это тот фундамент, на котором выросло здание практической психологии.
Теперь же вернёмся к идеям спасения. Они оказываются очень непохожими, однако, дополняющими друг друга. Шопенгауэр, следуя за философией Востока и западной аскетикой, говорит, что причиной страдания, с одной стороны, является постоянная алчба, подпитываемая волей, разлитой в действительной Вселенной, а с другой стороны – замкнутость человека на самом себе. Познавая себя, наблюдая за движениями воли, человек способен силой разума угасить её и распутать клубок противоречий. После этого он теряет границы «я» и переходит в состояние бесстрастности, отсутствия привязанности, когда снимается противоречие между субъектом и объектом. Первая часть метода Шопенгауэра заставила психотерапевта Ирвина Ялома воскликнуть, что, в сущности, мы имеем сложившуюся методологию психоаналитического метода. Фрейд отрицал заимствования у Шопенгауэра, чему сложно поверить.
Ницше идёт другим путём. Он так же, как и Шопенгауэр обращает внимание на волю, но не считает её противником, по крайней мере, когда она обуздана. Знаменитое «Бог умер» - это не постулирование радикального атеизма, тот же безумец из «Весёлой науки» предлагает самим людям обожиться. Он обвиняет окружающих, что они, убив Бога, трусливо удалились, вместо того, чтобы занять его место. Ранний и поздний Ницше – это философ с разной ценностной базой, но в оба периода своего творчества он утверждает, что, несмотря на наполненность жизни страданиями, каждый имеет возможность превратить свою жизнь в художественное произведение, стать равным героям древнегреческих трагедий. Он говорит о единстве аполлонического и дионисийского, языком психологии левополушарного и правополушарного, о способности погрузиться в чувства и использовать их энергию в настоящем моменте. Равный по темпераменту Ницше создатель гештальт-терапии Фриц Перлз будет говорить примерно о том же, обращаясь к восточной категории просветления.
Кьеркегор указывает на стадийность духовного роста, который неизбежно проходит через кризисы. На пути от обывателя к эстетическому типу, замкнутому на себе, этическому типу, замкнутому на социуме, религиозному типу, открывающему Бога в глубинах собственного сердца, нас ждут периоды отчаяния, когда старые ценности рушатся, и мы понимаем, что нет никакого смысла, который был бы дан нам извне. Как писал Франкл, смысл нельзя найти, но его можно создать. Кьеркегор предлагает услышать смысл в глубине души в момент радикального отчаяния, когда каждый из нас может стать рыцарем веры, подобно Аврааму, доверившись Богу. Боль – это то, чего невозможно избежать, так как каждый из нас поражён первородным грехом незнания собственной природы. Учение Кьеркегора в какой-то степени интегрирует идеи Шопенгауэра и Ницше. Вначале мы обретаем границы, проходим социализацию, обретаем индивидуальность, осознаём волю в себе, действуем экспансивно, а потом понимаем, что всё, к чему мы стремились – это иллюзия, ловушка ума, представление и угашаем волю. Капитуляция перед бытием открывает нам Бога, который одновременно и имманентен, и трансцендентен. Возникает внутреннее единство, раскрывается способность к принятию, человек становится тем, кого бы Маслоу назвал самоактуализирующейся личностью.
В зените эпохи модерна, когда физики думали, что вот-вот откроют все тайны природы, когда Киплинг писал о чести нести «бремя белых», когда Маркс и Энгельс, трансформировав диалектику Гегеля, предрекли наступление коммунистического «Царства Божьего» на земле руками самих людей, на идеи иррационалистов никто не обратил серьёзного внимания. Они казались чудаками, лжепророками, пытавшимися дискредитировать прогресс. Но катастрофы XX века заставили признать их правоту, реставрировать, как писал Хайдеггер, вопрос о бытии, особенно о личном бытии. Нам всем понадобилось понять, зачем стоит жить. Вот здесь и появляется психотерапия, в которой специалист предлагает стать клиенту спутником, тем, кто поможет без страха и честно смотреть в глубины собственной души. Возникает особое таинство помощи, правила которого иррациональны потому, что они человечны.
МЕЖДУНАРОДНАЯ «ЛИГА РАЗВИТИЯ НАУКИ И ОБРАЗОВАНИЯ» (РОССИЯ)
МЕЖДУНАРОДНАЯ АССОЦИАЦИЯ РАЗВИТИЯ НАУКИ, ОБРАЗОВАНИЯ И КУЛЬТУРЫ РОССИИ (ИТАЛИЯ)
МЕЖДУНАРОДНЫЙ «ИНСТИТУТ УПРАВЛЕНИЯ» (Г. АРХАНГЕЛЬСК)
ВОЛГОГРАДСКИЙ ФИЛИАЛ
КАФЕДРА «______________________________________________________»
КОНТРОЛЬНАЯ РАБОТА
по дисциплине: «Философия»
тема: «А. Шопенгауэр и Ф. Ницше от классической философии к иррационализму и нигилизму»
Выполнил студент
гр. МЗ – 11
Ломакин В.Н.
Волгоград, 2007-2008 уч.год
Введение
I. А. Шопенгауэр: мир как воля и представление.
II. Ницше: воля к власти.
III. А. Шопенгауэр и Ф. Ницше - основатели нравственной философии.
Заключение
Введение
Шопенгауэра принято называть одним из основателей иррационализма, подразумевая под этим термином все те направления, которые принижали роль разумного, сознательного в поведении человека. По воззрениям сторонников некоторых философских школ, иррационализм - отрицательное явление. Точнее было сказать, что Шопенгауэр просто лучше объяснил основы поведения человека, но не самым лестным для людей образом.
Крупнейший и наиболее известный представитель философии жизни - Фридрих Ницше. В нашей стране долгое время произведения Ницше находились под запретом, поскольку Ницше считался одним из главных противников марксизма и социалистических идей. Но Ницше не повезло гораздо больше, чем остальным недругам, поскольку официальная советская философия объявила Ницше чуть ли не теоретиком национализма и даже фашизма. И хотя это утверждение не соответствует действительности, произведения Ницше оказались под запретом на десятки лет. Интересна творческая эволюция Ницше. По образованию он был филологом, причём настолько талантливым, что прямо со студенческой скамьи был рекомендован на должность профессора классической филологии в Базельском университете. Затем Ницше испытал сильно влияние идей Шопенгауэра, а также эстетических идей и искусства немецкого композитора Р. Вагнера, большими поклонниками которого впоследствии были Гитлер и Сталин, что, вероятно, считалось доказательством близости Ницше к фашизму.
Пережив сильное увлечение Вагнером, Ницше позднее выступил как самый беспощадный критик его искусства, назвав даже музыку Вагнера средством возбуждать уставшие нервы и явлением, свидетельствующим о кризисе культуры. Впоследствии Ницше становится независимым от чьего-либо влияния мыслителем, что сопровождается разрывом с Вагнером и даже находит выражение в названии одной из работ Ницше - «Крушение кумиров».
I. А. Шопенгауэр: мир как воля и представление
“Мир как воля и представление” (опубликовано в 1818, дополнялось в изданиях 1844 и 1859) - сочинение Шопенгауэра. В предисловии автор поясняет, что материал работы излагается систематически, с целью облегчения его усвоения, но должен функционировать как целостный организм, т.е. как единая мысль. По мысли Шопенгауэра, “в зависимости от того, с какой стороны рассматривать эту единую мысль, она оказывается тем, что называли метафизикой, тем, что называли этикой, и тем, что называли эстетикой. И она в самом деле должна быть всем этим, если она действительно то, чем, как уже было указано, я ее считаю”. В отличие от архитектонической системы, предполагающей порядок, книга должна быть “единственной мыслью”. Как уверяет Шопенгауэр, она “должна сохранять полное единство. Если она, тем не менее, может быть для ясности усвоения разделена на части, то связь этих частей должна быть органической, т.е. такой, где каждая часть так же поддерживает целое, как целое поддерживает ее, где ни одна из частей не есть ни первая, ни последняя, где мысль в целом обретает посредством каждой части большую ясность и даже наименьшая часть не может быть вполне понята, если предварительно не понято целое”.
Ко второму изданию книги Шопенгауэр добавил в качестве нового введения приложение “Критика кантовской философии”, состоявшее из 49 глав, то есть по объему не уступающее основному тексту. Как пояснил Шопенгауэр, для того, чтобы понять его книгу, следует предварительно изучить три источника: сочинения Платона, Канта и индуистскую философию, изложенную в Упанишадах, - произведении, которое, по его мысли, немцы “еще только открывают для себя”. Оно, по Шопенгауэру, представляет собой “наиболее реальное преимущество этого века над предыдущим, поскольку, по моему мнению, влияние литературы санскрита на наше время будет не менее глубоким, чем в XV веке было возрождение греческой литературы”. Первая книга “Мир как представление” начинается с утверждения: “Мир - мое представление”. Шопенгауэр считает, что эта истина справедлива для всех живых существ, но лишь человек может привнести ее в сознание. Эта концепция мира как осознанного представления о мире есть, согласно тезису автора, отправная точка философского духа. Шопенгауэр полагает, что я могу быть уверен единственно только в том, что “не знаю ни Солнца, ни Земли, а знаю только глаз, который видит это Солнце, руку, которая осязает Землю…”. Иными словами, человек знает, что “окружающий его мир существует только как представление, т.е. по отношению к другому, к представляющему, который есть он сам”. Это представление о мире выражает все виды любого возможного и мыслимого в мире опыта. Речь идет о понятии более общем, чем понятия времени, пространства и причинности. С точки зрения Шопенгауэра, “…если каждая из этих форм, которые мы постигли как отдельные виды закона основания, имеет значение лишь для отдельного класса представлений, то, напротив, распадение на объект и субъект служит общей формой для всех этих классов, той формой, в которой вообще только возможно и мыслимо любое представление, каким бы оно ни было - абстрактным или интуитивным, чистым или эмпирическим”. Согласно Шопенгауэру, “…все, существующее для познания, следовательно, весь этот мир, - лишь объект по отношению к субъекту, созерцание созерцающего, одним словом, представление”. Этот закон относится не только к настоящему, но и к прошедшему и будущему. Познание проходит через взгляд, которым субъект смотрит на мир. Шопенгауэр формулирует вопрос: каков же этот субъект? По его версии, “то, что все познает и никем не познается, есть субъект. Он, следовательно, носитель мира, общее, всегда предпосылаемое условие всего являющегося, всякого объекта; ибо только для субъекта есть все, что есть. Таким субъектом каждый находит самого себя, но лишь поскольку он познает, а не поскольку он объект познания. Объект - уже его тело, которое мы поэтому, с этой точки зрения, называем представлением. Ибо тело - объект среди объектов и подчинено законам объектов, хотя оно - непосредственный объект”. Как и всякий объект созерцания, тело действительно подчиняется формальным условиям мысли, времени и пространства. Это порождает множественность в представлениях: Шопенгауэр различает интуитивные представления, условиями которых являются время, пространство и причинность (интуитивный разум) и абстрактные представления, или понятия (рассудок). Общее у них то, что представление есть встреча субъекта и объекта. Для Шопенгауэра материя есть причинность, так же, как и закон опыта. В этом смысле всякая интуиция является интеллектуальной и “абсолютная истина состоит в прямой или непрямой связи с ней”. Шопенгауэр связывает свою философию с трансцендентальным идеализмом Канта, считая, что доводит его критику до логического завершения. Вторая книга “Мир как воля” открывается мыслью о том, что если я признаю, что мир есть мое представление, то следует признать и то, что “мир есть моя воля”. Воля открывается внутренним опытом моего тела, отличным от самого тела, которое есть лишь один из многих объектов представления. Мое тело, в котором я существую в мире, проявляется как тождественное мне, субъекту познания. Это расширенное толкование понятия воли предполагает, что она - не только психологическое качество человека. Шопенгауэр пишет: “Каждый истинный акт его воли сразу же и неминуемо есть движение его тела; он не может действительно желать этот акт, не воспринимая одновременно, что этот акт являет себя как движение тела… Действие тела - не что иное, как объективированный, т.е. вступивший в созерцание акт воли… Все тело - не что иное, как объективированная, т.е. ставшая представлением, воля; воля - познание тела a priori, a тело - познание воли a posteriori”. Согласно схеме “М.какВ.иП.”, “познающий субъект именно благодаря этому особому отношению к собственному телу, которое вне этого отношения для него только представление, подобно всем другим, есть индивид”. Шопенгауэр настаивает на приоритете бессознательной воли перед сознательным интеллектом: “Воля есть сущность человека, а интеллект - ее проявление”. Воля, определяемая рационально, есть не что иное, как высшая степень, расцвет воли, являющейся сущностью всех живых тел в лестнице животных тел, более того, ее следует признать сущностью даже сырой материи. Единая в самой себе, эта воля объективируется в природе, начиная от элементарной физической силы и кончая жизненной силой. Но в этом не следует видеть никакого плана, который свидетельствовал бы о божественном разуме: воля утверждается абсурдно, не имея ни причины, ни цели. Для Шопенгауэра вещь в себе остается непознаваемой: термин “воля”, обозначающий феномен, наиболее близко нам знакомый, позволяет лишь мыслить о ней в ее “объективности”. Но “воля как вещь в себе полностью отличается от своего явления и совершенно свободна от всех его форм, которые она принимает только в своем проявлении”. Или: “Воля там, где ее озаряет познание, всегда знает, чего она хочет теперь, чего она хочет здесь, но никогда не знает, чего она хочет вообще; каждый отдельный акт имеет цель, но общее воление ее не имеет. Единственное самопознание воли в целом - это представление в целом, весь созерцаемый мир. Он - ее объектность, ее откровение, ее зеркало”. В третьей книге “О мире как представлении” Шопенгауэр констатирует, что различные проявления единой воли, степени ее объективации, природные силы, виды животных, человеческие индивидуальности следует отождествить с “идеями” Платона или “вещью в себе” Канта, рассматриваемыми как формы, находящиеся вне пространства и времени, а значит, независимые от принципов разума. Автор пишет: “Время, пространство и причинность - такие свойства нашего интеллекта, в силу которых единое, собственно, имеющееся существо каждого рода, представляется нам множеством однородных, постоянно вновь возникающих и гибнущих существ в бесконечной последовательности.
Восприятие вещей посредством такого устройства нашего интеллекта и соответственно ему - восприятие имманентное; напротив, то, которое осознает, как происходит это восприятие, - трансцендентальное. Его достигают in abstracto посредством критики чистого разума, но в виде исключения оно может возникнуть и интуитивно”. Так, по мысли Шопенгауэра, происходит в эстетическом опыте. В этом виде опыта каждый человек способен подняться до незаинтересованного созерцания идей. Созерцание приостанавливает, по крайней мере временно, примат воли к жизни. Эстетическое наслаждение порождается упражнением способности к познанию, освобожденной от обслуживания воли и ставшей созерцанием чистого объекта чистым субъектом: “Возможный переход от обычного познания отдельных вещей к познанию идеи происходит внезапно, когда познание вырывается из служения воле, и субъект именно вследствие этого перестает быть только индивидуальным и есть теперь чистый, безвольный субъект познания, который уже не следит, согласно закону основания, за отношениями, а покоится и растворяется в устойчивом созерцании предстоящего объекта вне его связи с какими-либо другими объектами”. Позже Шопенгауэр отмечает: “Индивид как таковой познает только отдельные вещи; чистый субъект познания - только идеи”. Познание в созерцании дает доступ к идеям, тогда как дискурсивное, или абстрактное, познание руководимо принципом разума. Эти два вида познания диаметрально противоположны. Художник обладает исключительной способностью к созерцанию; его гений представляет собой своего рода избыток этой способности, родственной безумию. По убеждению Шопенгауэра, “…редко встречается соединение подлинной гениальности с преобладающей разумностью; напротив, гениальные индивиды часто подвержены сильным аффектам и действию неразумных страстей. Весьма энергичное воздействие созерцания настолько превосходит бесцветные понятия, что уже не они, а это воздействие влечет за собой поступки, которые именно поэтому и становятся неразумными. Они в разговоре думают не столько о человеке, с которым они беседуют, сколько о предмете беседы, который живо преподносится им. Гениальность и безумие имеют точку соприкосновения, в которой они близки друг другу и даже переходят друг в друга”. Гений освобождается от власти принципа разума. Он познает Идеи и сам становится, “познавая их, коррелятом идеи, следовательно, уже не индивидом, а чистым субъектом познания”. Но, добавляет Шопенгауэр, все люди способны пережить этот опыт, во всяком случае до определенной степени, “в противном случае они не смогли бы наслаждаться произведениями искусства”. Чувство прекрасного и возвышенного предполагает наличие этой способности. Гений идет дальше в познании этого рода, поскольку он способен, восприняв Идею, преобразовать ее, сделать видимой в своей работе: “Художественное произведение - лишь средство облегчить познание идеи”. Художник познает уже не действительность, а лишь идею. Он стремится воспроизвести в своем произведении лишь чистую идею. Он отличает ее от действительности: “Художник, который познал только идею, вне действительности, воспроизводит в своем творении чистую идею, выделяет ее из действительности, устраняя все мешающие этому случайности. Художник заставляет нас смотреть на мир его глазами. То, что его глаза таковы, что он познает сущность вещей вне всех их отношений, - это дар, которым обладает гений, врожденная способность”. В эстетическом созерцании соединяются, таким образом, с одной стороны, познание объекта как идеи, а с другой - сознание того, кто познает, то есть чистого познающего субъекта.
Когда человек руководствуется в жизни лишь волей, он испытывает потребности и желания, которые никогда не удовлетворяются. Но познание идеи - это “как чистое созерцание, как способность раствориться в созерцании, потеряться в объекте, забыть об индивидуальности, как отказ от способа познания, следующего закону основания и постигающего только отношения… Субъект и объект уже находятся вне потока времени и всех других отношений”. Затем Шопенгауэр развивает эту концепцию, иллюстрируя ее примерами, взятыми из различных жанров искусств. Он показывает природу чувства возвышенного, а затем чувства прекрасного: “Называя предмет прекрасным, мы выражаем этим, что он - объект нашего эстетического созерцания; это имеет двоякое значение; с одной стороны, что видение этого предмета делает нас объективными, т.е. что, созерцая его, мы сознаем себя уже не индивидом, а чистым, свободным от воли субъектом познания; с другой, - что мы познаем в предмете не отдельную вещь, а идею”. Шопенгауэр рассматривает различные виды изящных искусств, показывая их специфические связи с эстетическим наслаждением: архитектуру, скульптуру, живопись. С его точки зрения, “объект искусства, изображение которого - цель художника и познание которого, следовательно, должно предшествовать его творению, как зародыш и источник, есть идея”. И далее: “Идея вполне созерцательна и, хотя представляет бесконечное множество отдельных вещей, вполне определенна”. Хотя в поэзии, согласно Шопенгауэру, слова “непосредственно передают лишь абстрактные понятия, тем не менее очевидно намерение заставить слушателя созерцать в этих словах, представляющих понятия, идеи жизни”. Шопенгауэр ставит автобиографию выше грандиозных исторических эпопей, в которых не находится места описаниям психологии. Идею легче отразить в биографическом произведении. Высшая форма поэзии - трагедия как выражение человеческой судьбы. Музыка, по убеждению автора, имеет еще большее значение, поскольку она выражает не идеи, а непосредственно саму волю к жизни: “Музыка, обходя идеи и будучи независима также от явленного мира, полностью этот мир игнорирует… Музыка - такая же непосредственная объективация и отражение всей воли, как и сам мир, как идеи, явление которых во множественности составляет мир отдельных вещей. Следовательно, музыка в отличие от других искусств - отнюдь не отражение идей, а отражение самой воли, объектностъю которой служат и идеи…”. В книге четвертой “О мире как воле” излагается философия “практической жизни”. Но Шопенгауэр не выдвигает никакого нравственного императива: “Философия всегда носит теоретический характер, так как, каким бы ни был непосредственный предмет ее исследования, ей свойственно только рассматривать и изучать, а не предписывать… Добродетели не учат так же, как не учат гениальности. Для добродетели понятие столь же бесплодно, как для искусства, и может служить лишь орудием”. Шопенгауэр отличается определенным пессимизмом. В свете метафизики воли человеческий опыт открывает нам, что основу всякой жизни составляет страдание: “…Постоянное страдание есть существенное свойство жизни” или “Жизнь - это море, полное рифов и водоворотов; человек в силу осторожности и благоразумия их избегает и все же знает, что, даже если ему благодаря своим энергии и умению удастся проскользнуть меж ними, он все равно будет постепенно продвигаться к великому, полному, неизбежному и непоправимому кораблекрушению; что он идет курсом по направлению к собственной гибели, к смерти”. Шопенгауэр приводит множество примеров страдания: тщетность желаний, без конца появляющихся вновь и вновь, скука как основное человеческое чувство. По мнению философа, на уровне индивида утверждение воли к жизни выражается, прежде всего, в эгоизме и несправедливости. Эгоизм, просвещенный разумом, может подняться над несправедливостью и создать государство и право. Но понятие безусловного долга внутренне противоречиво, и добродетель может основываться лишь на созерцании идентичности воли во мне и в другом, на сострадании. Выйдя за рамки справедливости и сострадания и придя к наивысшему осознанию самой себя, воля самоуничтожается. Когда остается лишь знание, воля исчезает. Самоотрицание воли происходит не в акте самоубийства, - в нем все еще проявляется воля к жизни, - но в аскетизме. Единственным актом свободной воли может быть, согласно Шопенгауэру, лишь освобождение от мира явлений. Книга завершается размышлением о том состоянии, в котором человек доходит до полного отрицания собственной воли (экстаз, наслаждение, озарение, единение с Богом) и Идею которого невозможно передать другому: “То, что остается после полного устранения воли для всех тех, кто еще преисполнен ею, в самом деле ничто. Но и наоборот: для тех, чья воля обратилась и пришла к отрицанию себя, этот наш столь реальный мир со всеми его солнцами и млечными путями - ничто”. В книге “М.какВ.иП.” Шопенгауэр сформулировал нетрадиционную философскую проблему, остающуюся актуальной и по сей день: вопрос о статусе и природе мира как объекта философской рефлексии.
II. Ницше: воля к власти
Философия Ницше не организована в систему. «Волю к системе» Ницше считал недобросовестной. Его изыскания охватывают все возможные вопросы философии, религии, этики, психологии, социологии и т. д. Наследуя Шопенгауэру, Ницше противопоставляет свою философию классической традиции рациональности, подвергая сомнению и вопрошанию все «очевидности» разума. Наибольший интерес у Ницше вызывают вопросы морали, «переоценки всех ценностей». Ницше одним из первых подверг сомнению единство субъекта, причинность воли, истину как единое основание мира, возможность рационального обоснования поступков. Его метафорическое, афористическое изложение своих взглядов снискало ему славу величайшего стилиста. Однако, афоризм для Ницше не просто стиль, но философская установка - не давать окончательных ответов, а создавать напряжение мысли, давать возможность самому читателю «разрешать» возникающие парадоксы мысли.
Ницше уточняет Шопенгауэровскую «Волю к жизни» как «Волю к власти», поскольку жизнь есть не что иное, как стремление расширять свою власть. Однако, Ницше критикует Шопенгауэра за нигилизм, за его отрицательное отношение к жизни. Рассматривая всю культуру человечества как способ каким человек приспосабливается к жизни, Ницше исходит из примата самоутверждения жизни, ее избытка и полноты. В этом смысле, всякая религия и философия должна прославлять жизнь во всех ее проявлениях, а все, что отрицает жизнь, ее самоутверждение достойно смерти. Прежде всего, великим отрицанием жизни Ницше считал христианство (см. «Антихрист»). Ницше первым заявил, что «нет никаких моральных феноменов, есть только моральное истолкование феноменов», тем самым подвергнув все моральные положения релятивизму. Согласно Ницше, здоровая мораль должна прославлять и укреплять жизнь, ее волю к власти. Всякая иная мораль - упадочна, есть симптом болезни, decadence. Человечество инстинктивно использует мораль для того, чтобы добиваться свой цели - цели расширения своей власти. Вопрос не в том, истинна ли мораль, а в том, служит ли она своей цели. Такую «прагматическую» постановку вопроса мы наблюдаем у Ницше в отношении к философии и культуре вообще. Ницше ратует за приход таких «свободных умов», которые поставят себе сознательные цели «улучшения» человечества, умы которых уже не будут «задурманены» никакой моралью, никакими ограничениями. Такого «сверхнравственного», «по ту сторону добра и зла» человека Ницще и называет «сверхчеловеком», «белокурой бестией». В отношении познания, «воли к истине» Ницше опять же придерживается своего «прагматического» подхода, спрашивая «для чего нам нужна истина?» Для целей жизни, истина не нужна, скорее иллюзия, самообман ведут человечество к его цели - самосовершенствованию в смысле расширения воли к власти. Но «свободные умы», избранные должны знать правду, чтобы мочь управлять этим движением. Эти избранные, имморалисты человечества, созидатели ценностей должны знать основания своих поступков, отдавать отчет о своих целях и средствах. Этой «школе» свободных умов Ницше посвящает многие свои произведения.
III. Шопенгауэр и Ф. Ницше - основатели нравственной философии
С точки зрения большинства представителей философии жизни сама жизнь понимается как особая целостная реальность, не сводимая ни к духу, ни к материи. Принято выделять два основных варианта философии жизни:
1. биологический (А. Шопенгауэр, Ф. Ницше),
2. историцистский (В. Дильтей, О. Шпенглер).
Для первого варианта характерно понимание жизни как биологического явления, при этом подчёркивается такая её особенность, как естественность возникновения, её незапланированность кем-то. Основной объект исследования при этом - жизнь отдельного индивидуума, человека, а не жизнь общества, коллектива. Жизнь возникает независимо от чьего-то желания, планов, в отличие от искусственных предметов, сконструированных кем-то объектов. Жизнь отличается от предметов мёртвой природы и тем, что она конечна, динамична, ей присущи такие явления, как инстинкты, воля. Поэтому жизнь не подчиняется строгим законам математики, логики. Нельзя полностью спрогнозировать, просчитать явления жизни.
Первым представителем философии жизни был немецкий философ Артур Шопенгауэр. Какое-то время Шопенгауэр работал вместе с Гегелем на кафедре философии в Берлинском университете. Там же Шопенгауэр предпринял попытку читать свою философию как курс, альтернативный курсу философии Гегеля, который в то время был профессором, и даже назначал свои лекции в одно время с Гегелем. Но Шопенгауэр потерпел неудачу, - остался без слушателей. Однако впоследствии слава Шопенгауэра затмила славу Гегеля. Шопенгауэр резко отрицательно оценивал гегелевскую философию, называя её то бредом параноика, то наглой галиматьёй шарлатана. Особенно нелестным было мнение Шопенгауэра о диалектике, которую он считал хитроумным приёмом, маскирующим абсурд и недостатки гегелевской системы.
Во взглядах Шопенгауэра можно заметить некоторое сходство с идеями буддизма. И это не случайно, поскольку Шопенгауэр знал индийскую культуру, высоко ценил и использовал её идеи в своём учении. Правда, он не присоединялся к восьмеричному пути Будды, но так же, как и буддисты, пессимистически относился к попыткам и возможности создания на Земле справедливого и счастливого общества, лишённого страдания и эгоизма. Поэтому учение Шопенгауэра называют иногда пессимизмом. Шопенгауэр был одним из первых философов, который указал на важную роль в жизни человека бессознательного, инстинктивных импульсов, связанных с биологическим происхождением человека. Подобные идеи были впоследствии использованы З. Фрейдом. Произведения Шопенгауэра отличали яркий стиль, метафоричность, образность выражения. Одним из оригинальных трудов Шопенгауэра был «Трактат о любви», Шопенгауэр считал, что любовь - это слишком серьёзное явление, чтобы оставлять его только поэтам. Это не означает, что Шопенгауэр свысока относился к поэзии, наоборот, для него произведение искусства - это создание гения. В «Трактате» Шопенгауэра много интересных, ярких образов, вытекающих из его системы: например, любовь - это сильное влечение, возникающее между двумя людьми противоположного пола. Влечение, таинственная сила, притягивающая влюблённых, - это проявление воли ещё не родившегося существа, их будущего ребёнка, то есть природа «вычисляет» на уровне организмов двух людей, что с биологической точки зрения комбинация этих организмов даст оптимальное потомство, и в результате возникает энергия взаимного притяжения этих организмов.
Первым крупным произведением Ницше было сочинение «Рождение трагедии из духа музыки». В этой работе Ницше даёт свою трактовку возникновения европейской культуры, оформившейся в результате синтеза двух основных начал греческой культуры - дионисийского (жизненное начало, уходящее корнями в народные традиции, мистерии, начало буйное, черпающее свою энергию в биологической природе человека) и апполоновского (созерцательное начало, интеллектуальное, связанное с разумной, мыслительной деятельностью). Эти два полярных начала отчётливо проявились в Древней Греции. С точки зрения Ницше, идеал культуры состоит в достижении равновесия этих двух начал. Это произведение Ницше было построено достаточно традиционно, как научный систематический трактат с определённой идеей и доказательством этой идеи на протяжении всей работы. Но вместе с этими традиционными элементами уже это раннее произведение резко отличалось от работ других учёных - отличалось и необычностью идей, оказавшихся пророческими, и необычно яркой манерой изложения.
Полностью Ницше отказывается от традиционной формы философских произведений в последующих работах, многие из которых представляют собой набор небольших афористических фрагментов, написанных великолепным литературным языком. На первый взгляд, эти фрагменты не связаны единым сюжетом, не связаны в единую систему, а представляют собой набор красивых фраз, изящных парадоксов. Но это обманчивое впечатление: Ницше выработал свой оригинальный стиль, оригинальную форму философских произведений, которая способствовала решению грандиозной задачи, поставленной Ницше: совершить переоценку всех ценностей современной ему культуры. Философию Ницше можно назвать систематичной в том смысле, что этот философ подверг систематической критике всю систему общепринятых в европейской культуре XIX века ценностей - религиозных, моральных, научных, эстетических. Яркий парадоксальный афоризм - лучший, самый эффективный и самый короткий способ разрушить устоявшиеся стереотипы, предрассудки. Эту роль выполняли и названия его работ. Например, книга «Крушение кумиров» имела подзаголовок «Или как философствуют молотом». Названия других работ - «Человеческое, слишком человеческое», «Весёлая наука», «По ту сторону добра и зла» - тоже создавали определённый эмоциональный настрой у читателя.
Взгляды Ницше претерпели сложную творческую эволюцию, но можно выделить ряд основных, сквозных идей в его творчестве. Одним из центральных понятий философии Ницше является воля к власти. Воля к власти - это главная движущая миром причина, более того, воля к власти - это и есть сам мир в его развитии. Ницше указывал, что к этой идее он пришёл, наблюдая за действиями солдат во время французско-прусской войны 1870г. Его поразили тогда радостная возбуждённость солдат, их энергия и готовность идти в бой, возможно, к своей смерти. И Ницше задал себе вопрос: что же движет этими людьми, что влечёт их к опасности даже вопреки инстинкту самосохранения, вопреки воле к жизни? Ницше ответил так: воля к власти. Эта воля заложена в каждом живом организме на уровне инстинкта, в том числе и в человеческом организме. А инстинктивные импульсы очень сильны, их возможно на время загнать, спрятать, но они всегда жаждут вырваться на поверхность, и самый сильный из инстинктов - именно инстинкт властвовать над себе подобными. Причём это происходит не только на войне. Всё живое ежеминутно рвётся к власти, это приводит к борьбе за существование - борются деревья за место под солнцем в лесу, борются животные за лучшую пищу, борются люди за лучшую работу, карьеру, за более высокую ступеньку на общественной лестнице. Побеждает не только тот, кто более силён физически или хитрее других, а тот, у кого сильнее развита воля к власти.
Следует помнить, что в этой борьбе за власть главная цель - не богатство, не комфорт, а сама власть, власть над другими людьми. Эта власть может осуществляться в политической сфере: там она менее всего завуалирована, её легче увидеть. Воля к власти может осуществляться и в сфере науки. Недаром у Ницше есть выражение: «Воля к истине есть форма воли к власти». В самом деле, что такое научные дискуссии, споры, как не попытка навязать своё мнение другим, причём навязать во что бы то ни стало. В истории науки почти не было случая, когда в ходе дискуссии одна из сторон признала бы себя побеждённой. Если идеи одной из сторон и одерживали верх, то это происходило или благодаря вмешательству со стороны, или после вымирания сторонников проигравшей идеи. Одной из форм проявления воли к власти является художественное творчество: художник старается создать произведение, которое поможет ему стать властителем дум других людей, как его современников, так и других поколений.
Заключение
Таким образом, и Шопенгауэр, и Ницше достигли свободы от иллюзий, необходимой для принятия нигилизма, они оба дошли до развилки, но их философии существенно различны. Почему?
Шопенгауэр выбрал пассивный мирный путь, именно это обусловило его мораль и нравственность. Осознав никчемности жизни, жалкую ее сущность, он проникся состраданием ко всему человечеству.
Ницше же перешагнул через нигилизм, создал себе цель, цель, актуализация которой противоречила бы интересам людей. Осознание никчемности жизни вызвало у него не сострадание, а презрение и ненависть; позволило ему поставить себя выше других.
Есть и третий путь - безразличие. Укажем на него словами Шопенгауэра: "Не раз ставился вопрос, что стали бы делать при первой встрече два человека, выросшие в пустыне, каждый в совершенном уединении. Гоббс, Пуффендорф и Руссо разрешали его различным образом. Пуффендорф полагал, что они встретились бы дружелюбно; Гоббс, - напротив, что враждебно; Руссо, - что они разошлись бы равнодушно. Все трое были и правы, и не правы: тут-то как раз и проявилось бы неизмеримое различие врожденных нравственных задатков различных индивидуумов в таком ярком свете, что это и послужило бы верным для них масштабом".
Такого мое видение их философий. Если же раскрыть название реферата словами авторов, но для Шопенгауэра воля к жизни - это та первичная ничем не обусловленная сущность, что обуславливает бытие мира, "принцип бытия мира не имеет решительно никакого основания, т.е. представляет собою слепую волю к жизни". Для Ницше воля к власти - это осознанный выбор избранных, это средство, должное служить для создания некой новой породы людей - сверхлюдей; Ницше отказался от попыток разрешить вопрос о смысле жизни, он просто принял на веру, что этот смысл есть, но он пока скрыт от нас.
Используемая литература:
1. Габидулин Р. Философия: Учебное пособие. Москва - Архангельск: Международный «Институт управления», 2002. - С. 207-213.
2. Шопенгауэр А. Мир как воля и представления. Книга первая. О мире как представлении. (в электроном виде 51 страница).
3. Шопенгауэр А. Мир как воля и представления. Книга вторая. О мире как воле. (в электроном виде 51 страница).
Видным представителем иррационализма являлся Артур Шопенгауэр (1788 - 1860). В своем творчестве он выступал против диалектики и историзма Гегеля, призывал вернуться к кантианству и платонизму, а универсальным принципом своей философии провозгласил волюнтаризм, согласно которому главной движущей силой, определяющей все в окружающем мире является воля.
В своей книге "Мир как воля и представление" философ выводит логический закон достаточного основания. Согласно данному закону истинная философия должна исходить не из объекта (как материалисты), но и не из субъекта (как субъективные идеалисты), а только лишь из представления, которое является фактом сознания.
В свою очередь, представления (а не объективная действительность и не познающий субъект) делятся на объект и субъект. Именно в основе объекта представлений и лежит закон достаточного основания, который распадается на четыре самостоятельных закона:
закон бытия - для пространства и времени; закон причинности - для материального мира; закон логического основания - для познания; закон мотивации для действий человека.
Таким образом, окружающий мир (представление объекта) сводится к бытию, причинности, логическому основанию и мотивации.
Представление субъекта не имеет такой сложной структуры. Сознание человека осуществляет познавательный процесс через представление субъекта путем:
Непосредственного познания; отвлеченного (рефлективного) познания; интуиции.
Центральным понятием философии Шопенгауэра является воля. Воля, по Шопенгауэру, - абсолютное начало, корень всего сущего, идеальная сила, способная определять все сущее и влиять на него. Воля также есть высший космический принцип, который лежит в основе мироздания.
Воля:
Лежит в основе сознания; является всеобщей сущностью вещей.
При объяснении воли как всеобщей сущности вещей Шопенгауэр опирается на кантианство, а именно на теорию Канта, в силу которой в сознании отражаются лишь образы вещей окружающего мира, а их внутренняя сущность является неразрешенной загадкой ("вещью в себе").
Шопенгауэр использует данную теорию с позиций волюнтаризма:
Окружающий мир есть лишь мир представлений в сознании человека; сущность же мира, его вещей, явлений есть не "вещь в себе", а воля; мир явлений и мир сущности являются, соответственно, миром представлений и миром воли; точно так же, как воля человека определяет его поступки, так и действующая во всем мире всеобщая воля, воля предметов и явлений вызывает внешние события в мире, движение предметов, возникновение явлений; воля присуща не только живым организмам, но и неживой природе в виде "бессознательной", "дремлющей" воли; окружающий мир по своей сущности есть реализация воли.. Помимо проблемы воли Шопенгауэр рассматривает и иные"насущные" философские проблемы - человеческой судьбы, свободы, необходимости, возможностей человека, счастья. В целом взгляд философа на данные проблемы носит пессимистический характер. Несмотря на то, что в основу человека и его сознания Шопенгауэр заложил волю, он не верит в возможность человека господствовать не только над природой, но и над собственной судьбой.
Судьба человека находится во всеобщем мировом хаосе вещей и явлений и подчиняется всеобщей необходимости. Воля отдельного человека слабее совокупной воли окружающего мира и подавляется ей. Шопенгауэр не верит в человеческое счастье.
Философия Шопенгауэра (его учение о четверояком законе достаточного основания, волюнтаризм, пессимизм и др.) была не понята и не принята многими из его современников и не имела большой популярности, однако она сыграла большую роль в развитии неклассической идеалистической философии (иррационализма, символизма, "философии жизни") и позитивизма.
Продолжателем философских традиций Шопенгауэра был Фридрих Ницше (1844 - 1900). Ницше считается основоположником родственной иррационализму "философии жизни".
Основные труды: «По ту сторону добра и зла», «Антихристианин». Работы у Ницше противоречивые, потому что очень сложно найти определенную мысль.
Стержневым понятием данной философии является понятие жизни, которая понимается как мир в аспекте его данности познающему субъекту, единственная реальность, существующая для конкретного человека.
Цель философии, по Ницше, - помочь человеку максимально реализовать себя в жизни, приспособиться к окружающему миру.
В основе как жизни, так и окружающего мира лежит воля. Ницше выделяет несколько видов воли человека:
"воля к жизни"; воля внутри самого человека ("внутренний стержень"); неуправляемая, бессознательная воля - страсти, влечения, аффекты; "воля к власти".
Последней разновидности воли - "воле к власти" - философ уделяет особое внимание. По Ницше, "воля к власти" в большей или меньшей степени присуща каждому человеку. «Воля к власти» лежит в основе бытия у Ницше. По своей природе "воля к власти" близка к инстинкту самосохранения, является внешним выражением спрятанного внутри человека стремления к безопасности и движущей силой многих поступков человека. Также согласно Ницше каждый человек (как и государство) осознанно или неосознанно стремится к расширению своего "Я" во внешнем мире, экспансии "Я".
Философия Ницше связана с понятием «сверхчеловек». «Сверхчеловек» - существо, которое отрицает среднего человека. «Сверхчеловек» - особый аристократ, который отрицает христианскую мораль; зарождение такого человека злоба. Философия такого слабого человека – уничтожу, а падающего подтолку.
1 класс – Орлы, которые всех подчиняют.
2 класс – Ягнята, которые подчиняются.
Пророк и провидец Заратустра(персидский принц) излагает в известном смысле новую религию. Конечной целью стремления человека является жизнь. Жизнь космична и биологична: она воля к власти как принцип мирового бытия и «вечного возрождения».
Философы, творчество которых можно отнести к классической философской традиции исходили из того, что природа, история, человеческая деятельность движимы внутренне присущей им разумностью. Как правило, с верой в «победное шествие» некоего внеиндивидуального, божественного разума в классической философской традиции была тесно связана вера в силу, мощь человеческого разума. Даже те из философов, кто подобно Д. Юму или И. Канту не питал завышенных рационалистических надежд, всё же глубоко верили в науку, в силу человеческой мысли. До середины идейные движения отличавшиеся от рационализма не определяли развития философии. В Новое время даже скептицизм сохранял веру в науку. Со середины XIX века критика классической мысли стала составной частью развития философской культуры. Вероятно, состояние духовного кризиса западной цивилизации послужило причиной для начала процесса переоценки ценностей и дало импульс развитию такого философского течения, как иррационализм. Термин «иррационализм» следует отличать от термина «нерационализм». Последний означает не отрицающие разумности эмпиризм или сенсуализм. Иррационализм (от лат. неразумный, бессознательный) обозначает течения в философии, которые, в противоположность рационализму, ограничивают или отрицают возможности разума в процессе познания и делают основой миропонимания нечто недоступное разуму или иноприродное ему, утверждая алогичный, иррациональный характер самого бытия. В иррационалистической философии на первый план выдвигаются те или иные внерациональные аспекты духовной жизни человека, например, воля или интуиция. Если в самом общем смысле иррационалистические тенденции прослеживаются на протяжении всей истории философии, то в более узком смысле термин «иррационализм» относят к тем течениям философии, которые складывались в противопоставлении себя рационализму Нового времени. Таковы, например, философия «чувства и веры» Якоби (Фридрих Генрих), «философия откровения» позднего Шеллинга (Фридрих Вильгельм Йозеф), волюнтаризм Шопенгауэра (Артур) и учение Кьеркегора (Сёрен). Представителями иррационализма в середине XIX века были Ницше (Фридрих) и Гартман (Эдуард), в конце XIX начале XX века Дильтей (Вильгельм), Бергсон (Анри), Фрейд (Зигмунд).
Не верно будет сказать, что неклассическая традиция пришла на смену классической. Неклассической – постоянно противостояла и противостоит мощное идейное движение, направленное на защиту и развитие классической традиции.
Артур Шопенгауэр
Выдающимся представителем иррационализма был немецкий философ Артур Шопенгауэр (1788-1860). Обучался в Гёттингенском и Берлинском университетах, сначала медицине, затем философии.
На становление философии Шопенгауэра преимущественное влияние оказали три философские традиции: древнеиндийская, платоновская и кантовская. Последняя может быть отправной точкой для понимания сути философии Шопенгауэра.
Владимир Сергеевич Соловьёв в работе «Кризис западной философии (против позитивистов)» воспроизводит логику размышлений Шопенгауэра следующим образом. Исходя из гносеологии Канта, мир дан нам только в явлениях, т.е. феноменально. Феноменальность – это как некий покров, скрывающий истинный мир «вещей в себе». Этот обманчивый покров может быть снят во внутреннем опыте (т.е. «добраться» до мира «вещей в себе» можно путём интроспекции). Сознавая себя самого, свои внутренние состояния, своё мышление и хотение, я не отношусь здесь к какому-нибудь внешнему и потому непознаваемому в своей сущности предмету. Очевидно, что моя мысль или действие моей воли не существует вне моего сознания о них, отдельно от него. Т.е. я сознаю мои внутренние состояния такими как они есть. Т.о. во внутреннем опыте мы имеем уже не представляемое, а действительность.
Итак, в своём внутреннем опыте мы сознаём себя как действующих и как познающих. Общее начало всякого действия есть хотение, общее начало всякого познания есть представление. Спрашивается какой из этих двух элементов есть первичный? Так как представление есть отношение к другому и потому предполагает другое, воля же, хотя и имеет отношение к другому как своему предмету, но сама не есть отношение, но как действие от себя и потому самоутверждение, по природе своей самобытна, то необходимо признать волю первоначалом. Итак, в нашей воле мы находим непосредственнейшее доступное нам проявление сущего в себе, самобытной действительности. (Т.е. наименьшим образом связана с феноменальным (неистинным) миром ВОЛЯ и именно, она и есть «вещь в себе» - поэтому объективный мир не физический (физический – феноменальный), а волевой («вселенский океан воли»))
По Шопенгауэру, всё телесное (материальное) есть продукт самосозерцания потустороннего бытия.
Наиболее известное (основное) произведение А. Шопенгауэра «Мир как воля и представление». Это название передаёт суть философии Шопенгауэра: всё, что есть – это потусторонняя сущность, которую Шопенгауэр называет Мировой волей. Последняя не доступна чувственному и понятийному познанию (а доступна лишь интуитивной догадке). Мировая воля есть единственная (кроме неё ничего нет), но в мире своих явлений (представлений) она выступает в виде беспредельного многообразия. Мир – это и есть представления Мировой воли. Продуктом данной потусторонней сущности являются все предметы и явления (камни, планеты и т.д. – до бесконечности) - они представляются Мировой воле. (Аналогию можно провести со сном или грёзами: представьте… есть только один спящий человек и кроме него больше ничего и никого нет; тогда можно сказать, что есть собственно сам этот человек (тело) и есть его сон (течение образов его сна) – аналогично - есть Мировая воля и всё (весь мир), что ей снится). Мир природных явлений рассматривается Шопенгауэром как своего рода мираж, майя (покров иллюзии в древнеиндийской мифологии). Не кажимость – только движения человеческой воли. Нельзя считать иллюзорным и существование самих человеческих «я», которые сводимы к этим волевым импульсам. Вопрос о том, как соотносится воля людей с их телами, как правило, решается Шопенгауэром так: тело человека – это лишь его собственное представление. Тело есть воля, ставшая ощутимой и видимой.
Мировая воля – это безличный сверхъобъект, совпадающий со свободой, как антиморальным полным произвоом. Мировая воля – это мощь, хотение в своём чистом виде, движимое желанием быть, желанием самореализации; она есть и движима «волей к жизни». Однако в своей самореализации Мировая воля разрушает, разделяет себя. Ей (Мировой воле) присуща постоянная неудовлетворённость (она есть хотение, т.е. постоянная неудовлетворённость), она как бы вечно «голодна», в ней коренится нечто ущербное, негативное. Явления воли отравляют друг другу существование, друг с другом борются – через их посредство Мировая воля находится в состоянии борьбы сама с собой. Мировая воля реализуясь в своих проявлениях всё более и более страдает. Чем более совершенный и сознательный уровень обнаружений Мировой воли достигается, тем более жестокий для неё самой и притом морально отрицательный характер они приобретают. Чем более развиты в интеллектуальном и эмоциональном отношении люди, тем сильнее их нравственные коллизии и страдания. Социальная жизнь проникнута скудоумием и пошлостью, завистью и лицемерием. Нравственного прогресса нет, считает Шопенгауэр. Забота о ближних и борьба за счастье угнетённых то и дело оказывается на поверку искательством собственной выгоды, патриотизм – маской своекорыстия. Шопенгауэр повторяет слова римского драматурга Плавта – «Человек человеку – волк». Шопенгауэр отрицал возможность существенного улучшения жизни людей. Философию Шопенгауэра называют философией «вселенского пессимизма». Пессимизм философа логичен – миром «управляет» неразумная Мировая воля и поэтому ожидать от мира представлений (грёз, снов) Мировой воли разумности вряд ли разумно. По Шопенгауэру, Мировая воля нелепа и ведёт себя совершенно абсурдным образом. Мировую волю не интересует ни прошлое, ни будущее. А происходящие во времени и пространстве события истории лишены связи и значения. Поток событий во времени – это пёстрая смена одних случайных происшествий другими, подобная вереницам облаков на небе в ветренную погоду. В истории нет закономерности, всё диктуется случайностями. Человек живёт в абсурдном и злом мире, в котором всё (все проявления мировой воли) борются друг с другом за существование. Сам человек есть плод этой борьбы: в ходе борьбы за существование у некоторых проявлений Мировой воли появляется сознание. Сознание человека, по Шопенгауэру, предназначено не для познания, а является орудием выживания в борьбе с иными проявлениями Мировой воли (подобно клыкам и когтям хищников).
Итак, у человека появляется сознание, но поскольку человек есть в своей основе сумма волевых импульсов (сгусток воли), постольку посредством сознания человека сама Мировая воля получает возможность осознанно посмотреть на ужасный мир, который она бессознательно породила.
Согасно Шопенгауэру, Мировая воля изначально виновна. Всё дело Мировой воли само по себе есть преступление, хотя преступник и неразумен. Преступник должен быть наказан, а это значит, что ему надлежит наказать самого себя. Мировая воля, вследствие её изначальной преступности, погрязла во зле, и ей остаётся проявить некую хитрость в отношении себя, чтобы освободиться от зла и связанных с ним страданий. Освобождение должно быть достигнуто самоубийством Мировой воли. Привести в исполнение приговор над Мировой волей могут только люди, как составные звенья мира явлений. Философ мировой скорби считает, что людям надлежит направить присущую им жизненную энергию против самой этой энергии, а через посредство этого и против её источника – Мировой воли. Для этого надо пройти по двум следующим друг за другом ступеням самоуничтожения Мировой воли. Первая из этих ступеней – эстетическое созерцание, вторая – моральное самосовершенствование. На самом верху второй ступени намечается переход в состояние, близкое к религиозному самоотречению.
Как считает Шопенгауэр, наивысшая цель искусства состоит в освобождении души от вызываемых эгоистическими страстями страданий, в обретении духовного успокоения. Это близко к идеалу так называемой «атараксии» (греч. - невозмутимость, понятие древнегреческой этики о душевном покое как высшей ценности) древних греков. Здесь намечается атараксия в её скептическом варианте, который совпадает с установкой на полное безразличие к жизненым благам и невзгодам. (К сказанному эстетика Шопенгауэра не сводится. Искусство, согласно воззрениям нечто большее чем освобождение от страданий через достижение отрешённого состояния, искусство должно и утешать, т.е. исполнять ту роль, которую приписывали философии многие мыслители времени упадка античной цивилизации. Дело в том, что предметом искусства становятся высшие идеи, т.е. искусство, считает философ, должно выражать общее, отвлечённое. Это проявляется более всего в поэзии и музыке. Другой дороги, кроме искусства, для познания мира идей не имеется, а поскольку для целей познания сущностей служит и философия, значит, и философию следует признать видом искусства. Люди познают мир идей средствами искусства, как бы соприкасаются с красноречивыми обнаружениями Мировой воли, чуждыми всего утилитарного (приземлённо полезного), обыденного и пошлого). Шопенгауэр считает, что творцы художественых произведений, как и их потребители, стремятся к тому, чтобы находить в искусстве прежде всего забвение. Шопенгауэр понимал забвение в искусстве как безвольную одержимость творцов художественных произведений и столь же безвольную отрешённость от всего житейского у тех, кто эти произведения воспринимает и переживает. В состоянии подобной атарксии страдания Мировой воли если не исчезают совсем, то хотя бы ослабляются.
Выше отмечалась способность музыки отражать общее, отвлечённое. Шопенгауэр полагал, что в своих высших достижениях музыка способна к мистическому соприкосновению с запредельной Мировой волей. Последняя находит в строгой, мистически окрашенной музыке (реквием) своё наиболее возможное в нашей жизни воплощение, и это воплощение как раз той черты Мировой воли, в которой содержится её недовольство собой, а значит, нарастающее тяготение к грядущему искуплению своей вины, к самоуспокоению, «нирване». (Надо сказать, что шопенгауэровское понимание искусства оказало сильное влияние на таких композиторов как Густав Малер, Арнольд Шёнберг и, прежде всего, Рихард Вагнер).
В дальнейшем Шопенгауэр заявляет о недостижимости познания через искусство и говорит о том, что следует обратиться к этическому познанию, к морали. Шопенгауэровский категорический императив (обязательное требование) нравственности можно было бы сформулировать следующим образом: принуждая себя ничего не делать из того, что хочется, следует делать всё то, что не хочется. Смысл этого императива состоит в том, что подлежит подавить в себе волю к жизни или хотя бы ослабить её. Подчеркнём, что философ отнюдь не призывает к самоубийству, т.к. самоубийца отказывается не от самой жизни, а только от того, что делает её неприятной. Задача же состоит в том, чтобы расстаться с самой волей к жизни. Люди уничтожая волю в себе, являясь проявлениями Мировой воли, уничтожают и её. Мораль, по мнению Шопенгауэра, должна складываться из следующих элементов: покорное принятие мучений, аскетическая позиция (Аске́за (от греч. ασκεσις - «упражнение»), аскетизм - вид духовной практики, преднамеренное самоограничение, самоотвержение) в отношении собственной личности, альтруистическая установка (Альтруи́зм (лат. Alter - другой, другие) - понятие, которым осмысливается активность, связанная с бескорыстной заботой о благополучии других; соотносится с понятием самоотверженность - то есть с приношением в жертву своих выгод в пользу блага другого человека, других людей или в целом - ради общего блага. В некоторых смыслах может рассматриваться как противоположное эгоизму) в отношении всех других людей и полное упразднение эгоизма. Этика Шопенгауэра (в выше обозначеных установках) похожа на христианскую этику. Сам философ отмечал, что из всех религий по своему внутреннему содержанию ему наиболее импонирует христианство; симпатизирует он также и буддизму, однако ни христианином, ни буддистом он не был. (В диалоге «О религии» Шопенгауэр утверждает, что вера и знание не совместимы, всякое богословие ложно, надежда на загробное счастье фальшива).
Те или иные отзвуки шопенгауэровской философии не трудно обнаружить у таких философов как Э.Гартман, А. Бергсон, З. Фрейд, Карл Густав Юнг. Но, прежде всего, следует вспомнить Фридриха Ницше – третий раздел его работы «Несвоевременные размышления» так и называется – «Шопенгауэр – воспитатель».
Фридрих Ницше
Фридрих Ницше (1844-1900) – немецкий философ, представитель волюнтаризма (от слова – «воля») и иррационализма, основоположник философского направления «философия жизни», талантливый поэт. В течение десяти лет он был профессором классической филологии Базельского университета. Этот философ, возможно, как ни один другой, воздействовал не только на философию, но и на культуру - на литературу, искусство, и вообще на всю жизнь людей, способствуя политическим катаклизмам XX в. Хотя сам Ницше - личность весьма парадоксальная, и напрямую связывать его с теми явлениями, которые произошли в Германии (с фашизмом), достаточно сложно. Называя Ницше философом, мы также утверждаем некоторое противоречие: дело в том, что сам Ницше не считал себя философом. Он стремился показать, что философия - вообще ошибочное учение, что философия пришла к концу и сам Ницше является именно тем человеком, который провозгласил конец философии, конец метафизики, конец религии, конец вообще любого учения о каких-либо ценностях. Ницше считал себя глашатаем нигилизма, радикального нигилизма, переоценки всех ценностей, а вся история, по его мнению, представляет собою сплошной декаданс (упадничество, культурный регресс).
В 1878 г. Ницше заболевает. Этот момент окутан тайной. Есть распространенное мнение, что он заболел сифилисом (отсюда такая таинственность). Болезнь причиняет ему невыразимые страдания, он страдает головными болями с приступами рвоты, которые продолжаются по нескольку дней, так что он в некотором смысле сходил с ума. Но после этого, по его собственному признанию, обычно наступала необычная легкость и ясность мысли. И тогда, в перерывах между приступами болезни, Ницше и писал свои произведения. За несколько лет до смерти Ницше в прямом смысле сошел с ума. Утверждают, что у него были галлюцинации, что он считал себя богом, сверхчеловеком, но в любом случае это был период уже абсолютно не творческий. Умер Ницше 25 августа 1900 г.
Ницше оставил после себя множество работ, написанных в афористическом стиле:
«Несвоевременные размышления», «Человеческое, слишком человеческое», «Странник и его тень», «Веселая наука», «Так говорил Заратустра», «По ту сторону добра и зла», «К генеалогии морали», «Антихрист» (или «Антихристианин») и др.
В своём первом сочинении «Рождение трагедии из духа музыки», в значительной мере посвящённом анализу античной трагедии, Ницше развивает идеи типологии культуры намеченной немецким романтизмом. Сопоставляя два начала бытия и культуры – «дионисийское» (жизненное, оргаистически-буйное и трагическое) и «аполлоновское» (созерцательное, логически-членящее, односторонне-интеллектуальное), Ницше видит идеал в достижении равновесия этих полярных начал. Уже в этой работе содержатся зачатки учения Ницше о бытии, как стихийном становлении. Ницше поместил в центр своей философии «волю к власти», он не только считал волю к власти определяющим стимулом деятельности и главной способностью человека, но он и «внедрял» её в «недра жизни». Всё движимо «волей к власти» - «Из-за чего деревья первобытного леса борются друг с другом?» - спрашивает Ницше и отвечает: «Из-за власти!»
Толкуя жизнь как «специфическую волю к аккумуляции силы», Ницше утверждает, что жизнь как таковая «стремится к максимуму чувства власти». Подобная онтологизация воли соответствует всему духу ницшеанского философствования, которое представлено в виде броских афоризмов, парадоксальных мыслей и притч. Философию Ницше можно назвать гимном радостной силы – в отличие от философии Шопенгауэра (вселенский пессимизм), философия Ницше по-своему оптимистична. В памфлете «Генеалогия морали» философ пишет: «Требовать от силы, чтобы она не проявляла себя силою, чтобы она не была желанием одолеть, сбросить, желанием господства, жаждаю врагов, сопротивлений и торжества, это также бессмысленно, как требовать от слабости, чтобы она проявилась в виде силы». Сила – благородна, считает философ.
Ещё в студенческие годы Ницше задумывался над тем как облагородить человечество; современное ему буржуазное общество было неприятно философу своей сытой бездуховной успокоенностью, ханжеством и цинизмом, скрывающимся под маской нравственности.
Философия Ницше – это восстание против старой буржуазной культуры, старой не в смысле её древности, а в смысле бессилия. В работе «Так говорил Заратустра» Ницше так определяет буржуазную добродетель: «Добродетель значит – тихо сидеть в болоте». В этой же работе философ даёт совет людям, стремящимся покинуть это болото: «будьте такими, которые могут хотеть». «Свободный человек – воин» - пишет он в «Очерках несвоевременного». Для того, чтобы проделать путь из болота в горы, дух человеческий должен претерпеть три превращения. В книге «Так говорил Заратустра» Ницше пишет о трёх превращениях духа: о том, как дух сделался верблюдом и верблюд львом, и, наконец, лев ребёнком. Верблюд тащит на себе весь груз культуры, это «выносливый дух», навьюченный всем тем, что было сделано ранее, почитающий прежние, созданные до него ценности, как самое совершенное. Но путь верблюда ведёт в пустыню: ограничение усвоением и следованием чужим образцам влечёт за собой творческое бесплодие. «В безлюдной пустыне, устав от одиночества и пустоты, верблюд превращается во льва: «Создать себе свободу, а также священное НЕТ перед обязанностью: это братья мои, под силу льву». Лев яростно отрицает все существовавшие ранее ценности. Но это отрицание несамоценно, а необходимо лишь для расчистки пространства. Выполнив эту роль лев-нигилист превращается в ребёнка. «Дитя есть невинность и забвение, новое начало, игра, само по себе катящееся колесо, первое движение, святое «да»». Т.е. Ницше утверждает, что только в состоянии невинности можно создавать новые ценности.
С львиной силой Ницше ополчается против старых ценностей. Вот, что он пишет о целомудренных: «Они-то воздерживаются, но пёс чувственности проглядывает во всём, что они делают». О справедливости пишет: «Но я выведу на вет ваши тайные притоны; поэтому я смеюсь вам в лицо своим смехом высоты… чтобы ваша месть выскочила из-за вашего слова «сраведливость»». О такой социалистической ценности как равенство он пишет: «…мне справедливость говорит так: «Люди – не равны»», «Равным – равное, неравным – неравное» - вот это было бы истинным языком справедливости. О демократическом движении в работе «По ту сторону добра и зла» Ницше пишет как о «форме упадка и измельчания человека». А об аскетизме - в работе «Генеалогия морали» - «аскетическая жизнь есть самопротиворечие». Философ упрекает старую мораль в том, что «перед моралью жизнь постоянно оказывается неправой. В работе «Чем я обязан древним» он обвиняет философов в трусости: «Платон трусит перед реальностью и спасается под защиту идеала». «Философы – декаденты греческого мира, обратное движение против старого благородного вкуса (против инстинкта, против ценности расы)». Молодёжи он советует: «научитесь смеяться, молодые друзья мои; быть может, вы после этого, как смеющиеся, пошлёте когда-нибудь к чёрту всё метафизическое утешительство». Ницше проповедует людям презрение к общепринятым добродетелям, культ храбрости, любовь к силе и к новому грядущему поколению. «Благодаря фальшивоменетничеству…бессилие вырядилось в раскошное одеяние…добродетели».
Ницше утверждает, что в понятие «доброго человека» «включено всё слабое, больное, неудачное, всё, что должно погибнуть…и всему этому верили как морали». Согласно представлениям Ницше, чтобы жизнь достигла максимальной выраженности или силы, её следует освободить от оков слабости. Ницшеанский Заратустра говорит: «О, братья, разве яжесток? Но я говорю: что падает, то нужно ещё толкнуть!». «что хорошо?» - спрашивает Ницше и отвечает, - «Всё, от чего возрастает в человеке чувство силы, воля к власти, могущество. Пусть гибнут слабые и уродливые – первая заповедь нашего человеколюбия».
Ницше негативно относится к христианству – «Что вреднее любого порока? – Сострадание слабым и калекам – христианство». Христианство, считает Ницше, не только религия слабых, но и религия, в основе которой месть слабых и неблагородных сильным и благородным. «Всё, что сделано на земле против «знатных», «могучих», «господ», «властителей» - не заслуживает внимания в сравнении с тем, что сделали против них евреи, евреи – это теоретический народ, который умел удовлетвориться радикальной переоценкой ценностей своих врагов и победителей, следовательно ослбым видом духовной мести. На это способен был только именно теоретический народ, народ наиболее затаённой священнической мстительности. Аристократическое уравнение ценности (хороший, знатный, могучий, прекрасный, счастливый, любимый богом) евреи сумели с ужасающей последовательностью вывернуть наизнанку и держались за это зубами безграничной ненависти (ненависти бессилия). Именно, «только одни несчастные – хорошие. Бедные, бессильные, низкие – одни хорошие, только страждущие, терпящие лишения, больные, уродливые – благочестивы, только для них блаженство. … Известно, кто унаследовал эту еврейскую переоценку…
Христианство также не устраивает философа своим пониманием времени как необратимого процесса. Ницше придерживается концепции «вечного возвращения». Ницше исходит из того, что в мире существует огромное, но не бесконечное число элементов (допустим атомов). Количество различных комбинаций этих элементов тем более огромно (но не бесконечно). Поскольку мир существует вечно, то все возможные комбинации элементов бесчисленное количество раз уже были в прошлом и бесконечное количество раз будут повторяться в будущем. Следовательно, каждое мгновение нашей жизни – вечное (будет повторятся бесконечно). Идея вечного возвращения, по мнению Ницше, облагораживает и одухотворяет каждую минуту нашей жизни, эта идея показывет, что каждое мгновение непреходяще. Идея вечного возвращения как бы предполагает, что человек должен проживать каждое мгновение с максимальной силой, должен наполнять каждое мгновение жизнью до предела.
Ницше требует отказа от христианской морали для воспитания новой касты господ. Он требует возврата к идеалу необузданной силы. «Они возвращаются к невинной совести хищного зверя, как торжествующие чудовища, которые идут с ужасной смены убийств, поджога, насилия, погрома, с гордостью и душевным равновесием, как-будто совершена только школьная шалость, уверенные, что поэты будут надолго теперь иметь тему для творчества и прославления. В основе всех этих благородных рас можно уловить хищного зверя, великолепную, жадно ищущую добычи и победы, белокурую бестию. Эта скрытая основа время от времени нуждается в освобождении, зверь выходит наружу, стремится опять на дикий простор: эта потребность одинакова присуща римскому, арабскому, германскому, японскому дворянству, гомеровским героям, скандинавским викингам». Огромную роль в осуществлении этого идеала силы Ницше отводил культу войны, составляющей, по его мнению, призвание каждого представителя высшей расы и одно из условий её господства. В конце XIX века он предсказывает, что «следующее столетие принесёт с собой борьбу за господство над землёй», что «будут такие войны, каких ещё никогда не было на земле».
Ницше не заботят страдания простых людей, люди для него лишь почва, на соках которой должен вырасти сверхчеловек. «Человек есть нечто, что должно быть побеждено» - заявляет философ, для которого «человек – мост, а не цель». Порой можно прочитать, что сверхчеловек для Ницше – это могучий духовный творец, поэт, художник, музыкант. Высказывается мнение, что Ницше – неправильно понятый философ-гуманист. В ответ – лучше всего посоветовать почитать произведения философа и уловить их общее настроение, возможно тогда вы почувствуете, почему нацисты называли себя «детьми Заратустры».
Волюнтаризм Ницше опирается на его онтологию. Философ выдвигает мистическую, иррационалистическую картину мира. Весь мир Ницше изображает как бушующее море энергии, как становление, содержание которого составляет борьба «центров силы», постоянно увеличивающих или теряющих свою власть. Мир – вечное становление без начала и без конца. Оно не приводит ни к чему ставшему, не подчиняется никаким законам, происходит без направления и цели. Это бессмысленный хаос, игра сил, возникающих из окружающего небытия и погружающихся в него, процесс не ведущий никуда. Ницше утверждает, что становящийся мир непознаваем. Наш аппарат познания, выработанный в ходе эвлюции, предназначен не для познания, а для овладения вещами в целях биологического выживания и укрепления воли к власти. Необходимость ориентироваться в «сутолоке чувственных впечатлений» и предвидеть их течение заставляет нас искать постоянство в окружающем мире, облекая его в устойчивые формы. «Жизнь построена на предпосылке веры в нечто устойчивое и регулярно возвращающееся». «Но именно потому, что мир есть абсолютное становление и изменение, любая интерпретация его, предполагающая определённость и устойчивость, оказывается, согласно Ницше, по существу ложной. Доводя до логического конца агностицизм субъективного идеализма, Ницше утверждает, что все научные понятия, которыми мы пользуемся для объяснения мира – это созданные нами фикции, не имеющие объективного значения. Весь доступный нам мир построен из подобных фикций. Поэтому тщетно искать «истинный мир», или «вещь в себе», нет никаких объективных фактов, есть только интерпретации. Не скрывая своей враждебности к науке, Ницше утверждает, что то, что в науке называется истиной, есть просто биологически полезный вид заблуждения, т.е. на самом деле вовсе не истина, а ложь. Мир представляет собой «постоянно изменяющуюся ложь, которая никогда не приближается к истине…». При этом Ницше не только заявляет, что мир ложен, а наука и логика – лишь система «принципиальных фальсификаций», но и утверждает, что ложь необходима и составляет условие жизни. Он аргумнтирует это тем, что жизнь человека на земле, как и существование самой Земли, лишена мысла, поэтому, чтобы выдержать жизнь в бессмысленном мире, нужны иллюзии и самообманы. Для слабых они служат утешением, для сильных они средство утверждения своей воли к власти. Ницше проповедует абсолютный скепсис в теории познания. Свой нигилизм он возводит в принцип ««Я уже ни во что не верю» - таков правильный образ мысли творческого человека». Своё учение Ницше считает не более, чем одной из «бесчисленных интерпретаций» непознаваемого мира.
Загрузка...